Оказывается, привидение сделало предупреждение не только Фриде. Фрекен Бок

тоже получила предупреждение.

На стене было написано большими неровными буквами:

«Ну и плюшки! Деньги дерешь, а корицу жалеешь. Берегись!»

Папа пришел домой обедать и рассказал за столом о своем новом огорчении.

— Бедняжки, вам, видно, придется побыть несколько дней совсем одним. Мне надо

срочно лететь по делам в Лондон. Я могу надеяться, что все будет в порядке?

— Конечно, в полном, — заверил его Малыш. — Если только ты не станешь под

пропеллер.

— Да нет, — рассмеялся папа, — я спрашиваю про дом. Как вы здесь будете жить без

меня и без мамы?

Боссе и Бетан тоже заверили его, что все будет в полном порядке. А Бетан сказала,

что провести несколько дней без родителей даже забавно.

— Да, но подумайте о Малыше, — сказал папа.

Бетан неясно похлопала Малыша по светлой макушке.

— Я буду ему родной матерью, — заявила она.

Но папа этому не очень поверил, да и Малыш тоже.

— Тебя вечно нет дома, ты все бегаешь со своими мальчишками, — пробормотал он.

Боссе попытался его утешить:

— Зато у тебя есть я.

— Ну да, только ты всегда торчишь на стадионе в Остермальме, там ты у меня есть,

— уточнил Малыш.

Боссе расхохотался:

— Итак, остается одна домом учительница. Она не бегает с мальчишками и не торчит

на стадионе.

— Да, к сожалению, — сказал Малыш.

Малыш хотел было объяснить, какого он мнения о фрекен Бок. Но тут он вдруг

обнаружил, что, оказывается, он на нее уже не сердится. Малыш даже сам изумился:

ну ни капельки не сердится! Как это случилось? Выходит, достаточно просидеть с

человеком взаперти часа два, и ты готов с ним примириться. Не то чтобы он вдруг

полюбил фрекен Бок — о, нет! — но он все же стал относиться к ней гораздо добрее.

Бедняжка, ей приходится жить с этой Фридоий! Уж кто-кто, а Малыш хорошо знает,

что значит иметь сестру с тяжелым характером. А ведь Бетан еще не хвастается, как

эта Фрида, что выступала по телевидению.

— Я не хотел бы, чтобы вы ночью были одни, — сказал папа. — Придется спросить

фрекен Бок, не согласится ли она ночевать здесь, пока меня не будет.

— Теперь мне мучиться с ней не только днем, но и ночью, — сокрушенно заметил

Малыш. Но в глубине души он чувствовал, что все же лучше, если кто-нибудь будет

жить с ними, пусть даже домом учительница.

Фрекен Бок с радостью согласилась пожить с детьми. Когда они остались вдвоем с

Малышом, она объяснила ему, почему она это сделала так охотно.

— Понимаешь, ночью привидении бывает больше всего, и я смогу собрать у вас

такой материал для телевизионной передачи, что Фарида упадет со стула, когда

увидит меня на экране!

Малыш был всем этим очень встревожен. Его мучила мысль, что фрекен Бок в

отсутствие папы приведет в дом массу людей с телевидения и что кто-нибудь из них

пронюхает про Карловна и — ой, подумать страшно! — сделает о нем передачу,

потому что ведь никаких привидении в доме нет. И тогда придет конец их мирной

жизни, которой мама и папа так дорожат. Малыш понимал, что он должен

предостеречь Карловна и попросить его быть поосторожнее.

Однако ему удалось это сделать только назавтра вечером. Он был дома один. Папа

уже улетел в Лондон, Боссе и Бетан ушли каждый по своим делам, а фрекен Бок

отправилась к себе домой, на Фрегатен, узнать у Фриды, посещали ли ее новые

привидения.

— Я скоро вернусь, — сказала она, уходя, Малышу. — А если в мое отсутствие

появятся привидения, попроси их меня подождать, да не забудь предложить им

сесть, ха-ха-ха!

Фрекен Бок теперь почти не сердилась, она все время смеялась. Правда, иногда она

все же ругала Малыша, но он был ей благодарен уже за то, что это случалось лишь

изредка. Она и на этот раз ушла в приподнятом настроении. Малыш долго еще

слышал ее шаги на лестнице — от них стены дрожали.

Вскоре в окно влетел Карл сон.

— Привет, Малыш! Что мы сегодня будем делать? — спросил он. — Нет ли у тебя

паровой машины, чтобы ее взорвать, или домомучительницы, чтобы ее низводить?