— Что я сдлала? — продолжала она съ какимъ-то смятеніемъ, въ гнв. — Зачмъ повезли меня на балъ, какъ не для того, чтобы я тамъ танцовала и веселилась? Вы говорите о легкомысліи! Что же я наконецъ сдлала? Васъ, значитъ, очень огорчаетъ, когда я довольна, когда меня хвалятъ… Ахъ! такъ вотъ какіе вы вс, мужчины, ревнивые изъ тщеславія, если не изъ любви!… послушайте, Мишель, это гадко, гадко!… Разв я васъ упрекала за то, что вы танцовали съ г-жей де Лоржъ, и однако я ее ненавижу, о! я ее ненавижу, эту женщину!

Все боле раздраженная, возбужденная, опьяняемая собственными словами, она говорила лихорадочнымъ голосомъ, котораго Мишель у нея не зналъ; вдругъ она оттолкнула столъ, спрятала голову въ подушки дивана и залилась слезами. Мишель быль сраженъ.

— Сюзанна, — пробовалъ онъ сказать, — плакать нелпо!

Но она не отвчала, вся потрясаемая рыданіями, со струящимися между пальцами крупными слезами.

— Сюзи, не плачьте…

Рыданія удвоились; это было громадное отчаяніе безпомощнаго, смятеннаго ребенка. Мишель колебался. Затмъ, самъ вн себя передъ этимъ горемъ, онъ всталъ на колни передъ молодой двушкой.

— Сюзанна, моя дорогая крошка, — умолялъ онъ, пробуя напрасно отвести руки, которыя она прижимала къ своему лицу, — вы мн причиняете большое горе. Вотъ уже два раза, что вы изъ-за меня плачете. Если я былъ слишкомъ строгъ, если я былъ неправъ, простите меня, моя бдная маленькая Занна, я не хочу, чтобы вы плакали…

— Мишель, — сказала она очень тихо, задыхаясь, — вы были очень злой.

— Но я этимъ очень огорченъ, я вамъ клянусь… не плачьте…

— Мишель, я не кокетка.

— Нтъ, мое дорогое дитя, нтъ, нтъ… это вс эти ничтожные глупцы вывели меня изъ терпнія.

— А вы, вы флиртовали съ г-жей де Лоржъ, — продолжала она, все еще не открывая лица.

— Г-жа де Лоржъ! О! если бъ вы знали, какъ она мн безразлична!

— Думаете ли вы, что… Депланъ, напримръ, для меня не безразличенъ?

— Надюсь, конечно, что да.

Сюзи подняла голову, опустила свои маленькія ручки и предстала вся залитая слезами. Тогда она замтила Тремора на колняхъ подл себя и улыбнулась. Это было подобно солнечному лучу въ ея глазахъ, на ея щекахъ, еще покрытыхъ каплями слезъ, но Мишель безразсудно подумалъ, что она насмхается, что эта улыбка выражала лукавое торжество; онъ быстро поднялся и наступила минута неловкости.

— Мишель, — сказала наконецъ Сюзанна, — зачмъ вы говорили со мной такъ жестко.

Мишель слъ подл нея и взялъ ея руку.

— Послушайте меня, Сюзи, — сказалъ онъ, — я очень огорченъ, очень сконфуженъ, что вспылилъ. Но я васъ увряю, что ваша молодость, ваша непорочность, а также обычаи страны, въ которой вы воспитывались, вамъ мшаютъ понять, сколько вреднаго, опаснаго въ этой игр улыбками и словами, которая такъ нравится вамъ. Вы сама чистота, я это знаю, но вдь вы прекрасно замчаете, что вс васъ находятъ красивой, обольстительной…

— Не вс; вы не находите, — перебила она сердитымъ тономъ. И ей очень хотлось прибавить: „если я танцовала котильонъ съ Полемъ Рео, это потому, что нкто другой, нкто очень злой, очень разсянный, не позаботился попросить его…“, но ея гордость мшала ей выразить зтотъ упрекъ.

— Конечно кром меня, это уже извстно… я всегда составляю исключеніе! Но, наконецъ, кром меня, вс, не такъ ли?… и это васъ забавляетъ, опьяняетъ и вы поощряете, сами того не сознавая, вызываете этотъ флиртъ, какъ вы это называете, который очень невиненъ съ вашей стороны, но который можетъ быть мене невиненъ съ другой стороны, поврьте мн!… Это правда, и не волнуйтесь такъ… ахъ! если бы вы знали, что они говорятъ въ курительной о женщинахъ и даже о молодыхъ двушкахъ, какъ они ихъ подвергаютъ самой легкомысленной критик, эти мужчины, льстящіе вамъ…

— Это мерзко, то, что вы разсказываете.

— Очень мерзко, конечно, но, къ несчастью, врно! Сюзи, — продолжалъ молодой человкъ, удерживая бдную, еще дрожащую ручку, — я хотлъ бы васъ просить… это грубо, жестоко съ моей стороны, но… хотите мн общать веселиться немного меньше въ другой разъ? я былъ бы такъ счастливъ!

Миссъ Севернъ опустила глаза; затмъ, поднявъ ихъ на своего жениха:

— Я охотно общаю, — сказала она прямо, — но долгъ платежомъ красенъ! Вы будете заниматься г-жей де Лоржъ, не боле, чмъ того требуетъ самая строгая вжливость. У меня тоже есть свое самолюбiе. Я такъ же не хочу имть вида покинутой невсты, какъ вы — смшного жениха.

— Я сдлаю, что вы желаете. Я танцовалъ одинъ разъ съ г-жей де Лоржъ, потому что она пришла за мной и почти принудила меня къ этому силой, если вы хотите это знать… и это вообще безсмысленно!…

Сюзи смялась въ восхищеніи.

— Она сама напросилась, Майкъ? Ну да, она не гордая!

— Не правда ли?

Мишель смялся, видя ее смющейся.

— Значить, мы боле не въ ссор, Мишель? Я ненавижу ссоры.

Голосъ ея становился нжнымъ, ласкающимъ.

— Ахъ, Боже! я также, увряю васъ…