же издании находятся и все в прежних не бывшие его переводы и сочинения,

рассеянные по журналам, и сверх того перевод целой второй книги "Энеиды"

(этого я еще не читал). Дай Бог, чтоб он ее всю перевел! Это труд, достойный его

дарований и даже бессмертия в какой бы то ни было словесности: ибо Жуковский,

верно, переведет хорошо. <...>

12 апреля. <...> Жуковский подарил мне новое издание своих

стихотворений: я очень рад: это доказывает нечто для меня нехудое и сохраняет в

моем кармане тридцать рублей денег. <...>

11 мая. Вчера приехал сюда Жуковский и с ним Батюшков: последний

будет здесь лечиться. <...>

24 мая. <...> Здесь теперь Жуковский, он завтра едет в Петерб<ург>.

Батюшков же отправляется в Германию, в Зонненштейн, где какой-то известный

лекарь имеет целый пансион сумасшедших и их вылечивает. Здешние медики

отказались от него7. <...>

Комментарии

Николай Михайлович Языков (1803--1846) -- поэт. Необычайно

плодотворными в творческой биографии Языкова были годы его учебы в

Дерптском университете (1822--1829). Большую роль в его поэтическом развитии

сыграла А. А. Воейкова, которая поистине стала его музой. В доме сестры А. А.

Воейковой -- М. А. Мойер Языков познакомился с Жуковским. Это знакомство

определило направление поэзии молодого Языкова. Он отводит ему вместе с

Карамзиным роль главы литературы (Языковский архив. СПб., 1913. Вып. 1. С.

250), встречи с ним считает событием. В свою очередь и Жуковский рано

разглядел в Языкове талант. Уже в "Обзоре русской литературы за 1823 год" он

так характеризует его: "Языков -- молодой студент Дерптского университета,

имеет слог поэтический; он еще не написал ничего важного, но во всем, что

написал, видно дарование истинное, настоящее; он чувствует свое дарование и

хочет воспользоваться своей молодостью, чтобы образовать познаниями дар

природы" (Эстетика и критика, с. 312). В "Конспекте по истории русской

литературы" (1826--1827) он ставит Языкова в ряд писателей, которые "подают

надежды" (там же, с. 326). Жуковский не забывает своего поэтического крестника

и позднее. В "Дневнике" (запись от 7 ноября 1831 г.) от отмечает на вечере в доме

А. П. Елагиной "чтение Языкова" (Дневники, с. 217). Этот интерес

активизируется в период сближения Языкова с людьми, близкими Жуковскому:

братьями Киреевскими и домом А. П. Елагиной. Языков связывается в сознании

Жуковского с памятью о Дерпте, сестрах Протасовых. Узнав о его смерти,

Жуковский в письме к Н. В. Гоголю от 10 февраля 1847 г. создает своеобразный

реквием по Языкову: "Языкова нет на свете. Кто бы мог подумать!.. Жаль, что

этот гармонический голос для нас замолчал, что это знакомое нам существо,

живое, доброе, милое, теперь заперто в тесной могиле и навсегда пропало из глаз

наших" (Изд. Семенко, т. 4, с. 542).

Залогом творческих и дружеских связей двух поэтов стали находящиеся в

библиотеке Жуковского сборники "Стихотворений Н. Языкова" изд. 1833 и 1844

гг. с дарственными надписями автора (Описание, No 2569--2570).

Другим важным свидетельством этого стали письма Языкова к родным,

прежде всего к брату Александру Михайловичу, относящиеся к дерптскому

периоду. Эти письма -- своеобразный дневник-хроника студенческой жизни поэта

– - существеннейший источник для понимания драматической страницы

биографии В. А. Жуковского. Во многом не осведомленный, очевидец этих

событий, H. M. Языков сумел воссоздать тяжелое состояние поэта, его поведение

до и после смерти Маши Протасовой (М. А. Мойер).

При публикации писем снято указание на конкретного адресата, ибо

письма Языкова обращены к родным вообще.

<ИЗ ПИСЕМ К РОДНЫМ>

(Стр. 178)

Письма H. M. Языкова к родным за дерптский период его жизни (1822--

1829) / Под ред. и с объяснит. примеч. Е. В. Петухова. СПб., 1913. С. 54--55.

1 Языков еще в петербургский период познакомился с мужем А. А.

Воейковой, издателем "Русского инвалида", А. Ф. Воейковым. Видимо, на