чувствовать всю великость истины, заключавшейся в этой торжественной песни

воскресения, как в эту минуту, над бренным остатком человека, которого душа

была глубоко проникнута живою верою во Иисуса Христа!..

После службы супруга Жуковского еще раз с восторгом вспомнила о той

святой радости, которой он был исполнен после причащения Св. Тайн. "Разве вы

не знаете, -- говорила она мне, -- что с ним было чудо? Он мне сам говорил, что

видел Иисуса Христа, который явился ему в телесном виде". Я понял вполне это

видение, ибо был свидетелем его сердечного восторга по принятии Св. Тайн.

Редко можно встретить подобного человека, который бы так безбоязненно

смотрел в глаза смерти, как смотрел на нее наш поэт-христианин и христианин-

философ Жуковский. С самого первого дня своей болезни, которая серьезно

началась с 1/13 апреля, он уже стал помышлять о переходе в другой мир. Еще за

три недели до своей смерти, в кругу друзей своих, рассуждал он о блаженстве

соединения с Богом через И. Христа, ожидающем христианина за гробом. С ними

же окончательно обсудил он и будущность своего семейства, вскоре

долженствовавшего осиротеть. Как спокойно обдумывал он свою кончину, видно

особенно из одного завещания его своему человеку. "Василий, -- говорил он ему

уже лежа в постели, -- ты, когда я умру, положи мне сейчас же на глаза по

гульдену и подвяжи мне рот; я не хочу, чтобы меня боялись мертвого". В таких

простых словах кто не увидит выражения того добродушия, которое было

постоянным характером его при жизни и которое не слетело с лица его и после

того, как душа оставила его тело?

14/26 апреля мы собрались все вокруг тела покойного. Ее императорское

высочество государыня великая княгиня Ольга Николаевна8, по первому

телеграфическому известию в Стутгардт о кончине столь уважаемого старца,

отправила в Баден своего секретаря Н. Ф. Аделунга для выражения своего

соболезнования осиротевшему семейству и своих певчих для отпевания тела

покойного. Приехали также из Стутгардта кн. Щербатов и H. M. Докучаев, из

Карлсруэ И. П. Озеров; собрались и все русские, находившиеся в это время в

Бадене. Здесь перед отпеванием мы еще раз собрались в кругу семейства: вдова

Жуковского, безрукий Рейтерн, тесть покойного, с своею супругою, г-жа Сидов и

я. Каждому из нас равно дороги были последние слова Жуковского, но для всех

вместе самое большое утешение составляла мысль о его истинно христианской

кончине. Так, г-жа Жуковская рассказала нам, что, накануне смерти своей, в

пятницу, он уверял ее еще раз, что он видел И. Христа. "Да, друг мой, -- говорил

он ей, -- это было не видение, я видел Его телесным образом; я видел Его, как Он

стоял сзади детей моих в то время, когда они приобщались Святых Тайн. Он

будет с ними. Он мне Сам сказал это". После подошла к нему г-жа Сидов, и он,

взглянув на неё, сказал: "Скажите мне, какие мощи на вас? Нет, я серьезно

спрашиваю вас, есть ли на вас мощи?" Она действительно имела на себе крест с

частию древа Господня: но, по собственному ее признанию мне, никто не знал о

том, кроме нее самой. Она вынула этот крест и дала ему облобызать оный, что он

и сделал с большим благоговением. В пятницу же, поздно вечером, он подзывает

к себе маленькую дочь свою, Сашу, и говорит ей: "Поди скажи матери: я теперь

нахожусь в ковчеге и высылаю первого голубя -- это моя вера, другой голубь мой

– - это терпение"9. Уже поздно вечером, когда он находился в забытьи и с трудом

узнавал своих, он заметил подле себя тещу свою и говорит ей: "Теперь остается

только материальная борьба; душа уже готова!" И это было последнее слово

Жуковского, который, как зрелый плод, был бережно снят Десницею Божиею с

древа земной жизни его...

В понедельник, 14/26 апреля, в 4 часа, мы совершили отпевание над телом

усопшего при многочисленном стечении народа. Потом вынесли гроб, и в 6 часу

тронулся с места погребальный поезд. По городу гроб несли на руках; впереди

шли певчие с пением "Святый Боже!" и несли на пяти подушках тридцать орденов