Лунный свет слабо проникал сквозь густые кроны деревьев, Милош осадил коня и поехал шагом — в такой темноте не разгонишься.

— «Двигаться будем по ночам», — сообщил он своему спутнику, — «а днем станем отдыхать вдали от дорог, в чаще леса».

— «Хорошо, мой командир», — отозвался Григор.

— «Не называй меня больше «мой командир», мы теперь не состоим на службе у венгерского короля и отныне я не капитан королевской охраны, да и ты уже не солдат».

— «Да, это так...», — бывший солдат вздохнул, почесал нос и поинтересовался:

— «Тогда как мне называть вас? Я ведь не потерял службу — теперь я при вашей персоне состою. Стало быть, обращаться к вам буду — «мой господин», хорошо?

Милош усмехнулся, ему нравился этот робкий парень, который, однако, не терялся в ответственные минуты и уже успел разрешить несколько проблем.

— «Из Григора получится ловкий слуга, лучшего и не найдешь», — подумал он и ответил парню:

— «Да, Григор, именно так и называй меня с этой минуты. Я теперь — вольный рыцарь».

Запахло стоячей водой — дорога приближалась к болотной местности. Ночной лес наполнился звуками. Справа раздавался оглушительный хор лягушек, а слева цикады выводили свои бесконечные рулады. Иногда деревья расступались и тогда путники видели на дороге свои косые лунные тени, ночное светило было ярким в ту пору.

Со стороны болот появился туман. Он клубился по земле, приближаясь к дороге и вскоре уже нельзя было различить лошадиных ног, не видно стало и тропы. Пришлось еще более замедлить шаг. Лошади волновались, трясли головами и всхрапывали. Конь Милоша обернулся к нему, сверкая диким, крупным глазом и заржал. Всадник мягко потрепал его гриву, погладил по крутому плечу, стараясь успокоить взволнованное животное. Остро запахло конским потом — лошадь вспотела от страха. Милош стал раздумывать, не остановиться ли, чтобы вытереть коня и накрыть его попоной, как вдруг где-то вдалеке раздался вой — не то волчий, не то собачий. Звук этот вызвал у путников неприятное чувство — внутри все замерло, а сердце стиснула тревога.

Они остановились и переглянулись.

— «Волки?», — предположил Григор.

— «Не бойся!», — ответил Милош, — «мой меч хорош, думаю, что справлюсь даже с целой стаей серых разбойников».

Они тронули поводья и двинулись дальше. Туман все так же клубился по-над дорогой, но выше не поднимался, и на том спасибо. Не прошли они и тридцати шагов, как лошади начали оступаться — из-за тумана путники сбились с пути.

— «Вот черт!», — выругался Милош, — «так можно и в трясину провалиться!... Ну и что теперь делать?!»

— «Не волнуйтесь, мой господин, я сейчас попробую отыскать дорогу», — сказал Григор.

Спешившись, он отломал толстую смолистую ветку от засохшей сосны и смастерил факел. Потом достал огниво 55— энергично выбил искру, повозился с тлеющим трутом, а затем тоненькой свечей зажег «походный» вариант факела.

Дальше движение беглецов происходило таким порядком: впереди медленно шел Григор. Наклонившись, он водил факелом вправо-влево, разгоняя клубы тумана и освещая найденную тропу; за ним следовал Милош, ведя под уздцы лошадей по обе стороны от себя. Это продолжалось около часа, пока они не вышли из леса. Туман с дороги никуда не делся, но стал прозрачнее и клубился теперь отдельными облачками. Кроме того, по обе стороны тропы рос низкий кустарник, который хорошо обозначал путь.

Впереди, сколько хватало глаз, раскинулись болота и болотца, перемежающиеся небольшими рощицами и заливными лугами с густой травой. На самих же болотах деревья стояли мертвые, черные, протягивая к путникам скрюченные, как когти хищных птиц, ветки.

Милош посмотрел на небо и по звездам определил стороны света — вышло, что двигаются они строго на север. Полная луна светила за их спинами.

— «Сейчас ровно полночь, Григор», — сообщил Милош притихшему и сонному слуге.

Тот встрепенулся и полюбопытствовал:

— «Откуда вы знаете это, мой господин?»

— «Я обучался наукам, и поэтому знаю, что полная луна на юге бывает ровно в полночь, а сейчас, как видишь, полнолуние и ночное светило в точности на южном направлении».

Слуга вольного рыцаря с почтением посмотрел на своего патрона и мечтательно промолвил:

— «В учености скрыта огромная сила, мой господин, вот бы и мне выучиться каким-нибудь наукам!».

Милош подумал, что парень способен к учебе и хотел было пообещать, что вскоре начнет заниматься с ним, но не успел, так как в этот самый момент снова жутко завыл волк, теперь гораздо ближе, и через несколько секунд вой повторился уже с другой стороны. Лошади заволновались, кобылка Григора даже попыталась встать на дыбы — он еле удержался в седле. Беглецы остановились, глядя вдаль. И тут они заметили то, что заставило их сердца замереть.

Кроме лунных теней двух всадников, которые были хорошо видны на дороге перед ними, появилась еще одна тень — человеческая фигура, тянувшая к ним длинные руки, похожие на ветви мертвых деревьев с болот.

Путники резко обернулись, но сзади никого не было. Лошади сопели, фыркали и суетливо топтались, переступая с ноги на ногу — того и гляди понесут! Приходилось крепко натягивать поводья, чтобы сохранить контроль над испуганными животными.

Подул резкий ветер и принес с собой целое облако тумана, накрывшее их с головой. Бедный Григор весь съежился на своей лошадке, дышал он громко и прерывисто, судорожно озираясь во все стороны. Милош сохранял внешнее достоинство, хотя ужас сковал его крепкие мышцы, а сердце бухало так сильно, что каждый толчок сотрясал все тело.