— Сними это, или… я… я…

Незнакомка зло посмотрела на него и замолчала. В ее лице уже не было прежнего упрямства.

Но все же девушка, пересилив страх, подошла к животным сбоку, как будто в упряжке находились львы, и быстрым движением схватила один флажок. В то время когда она, несколько осмелев, потянулась за другим, Бруно соскочил с повозки и положил ее багаж справа и слева от бочки. Она заметила это лишь тогда, когда оба флажка были уже у нее в руках.

— Я вас подвезу, — промолвил Бруно Преллер.

— Несмотря ни на что?

— Несмотря ни на что.

Он подвинулся на козлах, чтобы освободить ей место. Она помедлила одно мгновение, посмотрела на полевую дорогу, пролегавшую между двумя холмами и исчезавшую вдали. До деревни было еще далеко, и она вскарабкалась к нему наверх.

— Хей! — скомандовал Бруно Преллер.

Волы послушно двинулись вперед. Повозка заскрипела, подпрыгивая на выбоинах. Двоим наверху было тесно. Их плечи соприкасались, и они чувствовали тепло друг друга.

— Моя фамилия Якошек, — промолвила девушка, держась одной рукой за козлы, а в другой сжимая флажки. — Сильвия. Я — ваша новая медсестра.

Бруно Преллер тоже назвал себя. Он должен привыкать к тому, что существуют деревенские медсестры, которые носят тесные джинсы и с первой минуты так разговаривают с посторонними парнями, как если бы они были давно знакомы. Его взгляд оценивающе скользнул по ее красивому лицу.

— Вам будет у нас не легко, — заметил он пророчески.

— Что, здесь действительно все верующие? — спросила она.

Бруно Преллер кивнул.

— Я не могу поверить, — сказала Сильвия Якошек. Некоторое время она пристально смотрела на свои флажки. — Я просто не могу поверить в это. Во времена космических кораблей и компьютеров!..

— Медсестра, которая была у нас раньше, тоже не была католичкой, — промолвил Бруно после недолгого молчания. — Тем не менее все ее любили, даже господин священник. Она вылечила его от ревматизма. Об этом знают все в селе. Только себе она не могла помочь. На ее похороны собралась в Лейнефельд вся община.

Сильвия Якошек не поднимала взора от флажков.

— Вероятно, ей бы все это не понравилось, а? — Она помахала цветными флажками.

Бруно Преллер усмехнулся.

— Сюда редко кто попадает, — заметил он.

Впереди показался лесок. За ним располагалось село.

— Я хотела бы оборудовать соответствующим образом приемный покой — в идеологическом и во всех остальных отношениях, чтобы каждый знал, где он находится.

— Ясно! — Бруно Преллер ухмыльнулся: — Для этого и та история с мадонной?

— Ну, это просто глупая шутка.

— Как и моя, с украшенными волами.

— Мне жаль, дружище… Честное слово!

— Забудем об этом, — сказал Бруно Преллер и внимательно посмотрел вперед. Его интересовал вопрос, не связанный с идеологией и религией. — В селе вас кто-нибудь ждет? — спросил он подчеркнуто безразличным тоном.

— Фрау Вебер знает, что я сегодня приеду.

— Хм!

— А в чем дело?

— Хочу искупаться. — Он показал прутом на лесок: — Там есть небольшое озерко, скорее пруд, но вода в нем чистая как стекло. Если на дне сидит лягушка, то можно рассмотреть ее глаза. Честно!

— Глубокое озеро?

— На середине, как мне кажется, метра два.

— И наверное, там сейчас масса людей. Не правда ли?

— С прошлого года все ходят в новый бассейн, даже те немногие, которые ходили сюда. В бассейне интереснее: киоск, горка… И теплее… Я имею в виду воду.

— Поплавать с полчасика… Недурно…

— Итак, да?

— Конечно!

Бруно Преллер остановил волов у поворота к лесу.

— Да, вот еще что. Некоторые боятся ходить сюда.

— К твоему пруду?

— Говорят, в нем когда-то утонуло несколько человек.

— Я мастер спорта по плаванию. Со мной можешь быть спокоен.

— Люди называют это озеро Мертвый Глаз, оно как бы высматривает себе жертву. В селе нет ни одной девушки, которая пошла бы туда купаться.

Сильвия Якошек только засмеялась в ответ:

— Поезжай!

— Хорошо! — с радостью согласился Бруно и погнал волов.

Повозка заскрипела на все голоса.