— А почему, собственно, девушки не должны отбывать воинскую службу? — ворчит Бруно Преллер. — Ведь у нас равноправие!

— Телезилла из Аргоса? — вмешивается в разговор Эгон Шорнбергер.

В любой другой ситуации он без передышки начал бы рассказ о поэтессе, которая в античные времена призвала женщин Аргоса к оружию, чтобы принудить подходивших к городу спартанцев к отступлению уже после того, как те разгромили аргузское войско в предыдущем сражении. А теперь и для него каждое слово было равноценно сделанному шагу. Поэтому Бруно Преллер не получил ответа на свой вопрос об этой Телезилле.

Дорога делала левый поворот. Проселок, отходивший от нее, вел прямо, в направлении движения взвода. Лейтенант Винтер сверил карту и компас.

— В двух километрах «противник», — дал обер-лейтенант вводную командиру взвода.

Тот не терял ни секунды.

— Ложись! — отдал Винтер команду и в следующую же секунду первый растянулся в придорожном кювете. — Командиры отделений, ко мне!

Солдаты взвода попадали в пыльную траву справа и слева от дороги. Михаэль Кошенц тихо стонал. Никель остался на бровке кювета, как будто речь шла о привале.

— Дружище Кошенц! Никель! Опустите голову ниже! — прокричал Хейнц Кернер своим соседям.

— Вот так бы на несколько часов! — заметил Кошенц и опустил лицо в траву.

Андреас Юнгман наблюдал за небольшой группой людей вокруг командира взвода: не идет ли там речь о новой боевой вводной?

Если это так, то тает его последняя слабая надежда на получение все же сегодня желанной для него увольнительной.

Старая яблоня, расщепленная когда-то молнией, отбрасывала тень на прижавшихся к земле людей. Трое унтер-офицеров склонили головы над картой командира взвода.

— Будем продвигаться по отделениям до перекрестка дорог у Мюлленштедта, — инструктировал их лейтенант Винтер. Его палец заскользил по бумаге. — Это здесь!

Командиры отделений разыскали указанный пункт на своих картах.

— Сбор в назначенном месте точно через час. Направление и маршрут движения — на ваше усмотрение. Сейчас шестнадцать часов сорок минут. Вопросы есть?

Вопросов не было.

Над дорогой раздались команды:

— Второе отделение, перебежками до стоящего впереди сарая — марш!

— Третье отделение, перебежками по одному ко мне — марш!

Командир роты внимательно наблюдал за происходящим. Затем он подошел к лейтенанту Винтеру, из своего укрытия наблюдавшему за выполнением команд, и отдал ему новое распоряжение. На этот раз командир взвода растерянно помедлил, прежде чем крикнуть:

— Унтер-офицер Бретшнейдер, ко мне!

Карл Хейнц Бретшнейдер собрал своих солдат. Слегка недовольный тем, что два других отделения могут за это время вырваться вперед, он ползком подобрался к своему начальнику. Обер-лейтенант все еще стоял у расщепленной яблони. После краткого инструктажа лейтенант и командир отделения поднялись во весь рост. Они больше не вели себя как в боевой обстановке. Лейтенант Винтер один подошел к ожидавшему отделению.

— Унтер-офицер Бретшнейдер убит, — заявил он. — Солдат Юнгман, вы назначаетесь командиром отделения!

Двумя-тремя фразами опешивший старший по комнате был введен в курс предстоящей задачи.

Карл Хейнц Бретшнейдер получил задание сопровождать третье отделение в качестве посредника. Командир роты оставался со вторым отделением. Лейтенант Винтер должен был проверить, в состоянии ли справиться с неожиданным ответственным заданием Юнгман. И для двух других отделений в ходе их дальнейшего продвижения была предусмотрена подобная смена командного состава в качестве проверки наиболее способных солдат.

Стрелковое отделение собралось вокруг Андреаса Юнгмана. Он изучал карту и был так поглощен этим занятием, что не слышал высказываний своих товарищей, они просто до него не доходили.

— Что тут думать? — заявил Эгон Шорнбергер. — Надо двигаться в направлении указанного здесь сарая, далее до высоты с отметкой двести одиннадцать, а затем до дороги на Мюленштедт. Тут не более километра!

— Так же, как второе отделение! — поддержал его Никель.

— Главное, чтобы было покороче, — простонал Кошенц. — Этого не выдержит ни одна собака, честное слово.

— Но до сарая нам придется продвигаться на виду у «противника», — в словах Кернера слышалось сомнение.

— Наплевать на это! — Йохен Никель измученно ухмыльнулся: — Где я — там победа. Всегда!

— Мы должны возвратиться, — сказал Андреас Юнгман и показал на карту, — вот сюда, за деревню. Через четыреста метров мы войдем в лес.

— Да ты спятил, что ли, парень? — возмутился Кошенц. — Назад?!

— Мы совершим обход и все время будем под защитой леса. Понятно? А здесь мы выйдем прямо к перекрестку дорог!