ют новую связь кондиционирования и мотивации. Они ставят коммуника-

цию в своей медийной области, например, в денежной экономике …, в

определенные условия, которые повышают шансы принятия даже «не-

удобных» коммуникаций. Люди отдают свои блага или оказывают услуги, если (и только если) за них платят… С помощью институционализации

символически генерализованных коммуникационных медиа может быть

устранен порог непризнания коммуникации, который находится очень

высоко, если коммуникация осуществляется за пределами интеракции

присутствующих».301

Таким образом, хотя средства распространения не могут гарантиро-

вать эффективность и успех коммуникации, именно они позволяют пре-

одолеть границы круга присутствующих и тем самым создать простран-

ство для включения в коммуникацию символически генерализованных

средств коммуникации.

§ 2. Книгопечатание

Луман предпринимает интересное и достаточно глубокое исследо-

вание социологического воздействия письма в истории. Книгопечатание

300 Там же. С. 203.

301 Там же. С. 204.

156

раскрывает полный потенциал письменности, создавая из тех, кому адре-

совано письменное сообщение, «читающую публику». Письмо как акт со-

общения направлено конкретному адресату, в намерения пишущего не

входит его публикация. Наиболее распространной в истории является

функция письма как «удлинения ног» с целью преодоления расстояния

до адресата-современника. Лишь сакральные письмена, правовые кодек-

сы правителей и выросшая из этих форм книга получают статус «публич-

ности», будучи адресованы не только каждому современнику, но и буду-

щим поколениям. Тем не менее, отмечает Луман, вплоть до Нового вре-

мени не существовало потребности в широком потреблении книг, круга

людей, который формирует заказ на массовый выпуск книг. Ведь уже

ручная переписка книг к моменту изобретения книгопечатания была в

достаточной степени «индустриализована» и рационализирована. Ее мас-

совость сдерживало отсутствие сколько-нибудь значительного спроса.

Изобретение книгопечатания не только позволило снизить потреб-

ление энергии и сил, достичь большей эргономичности и эффективности

трудозатрат, повысить коммуникативный успех письма, но прежде всего

переориентировало производство книг на потребительский спрос и в ис-

торически короткий срок создало рынок публикаций. Все может быть

опубликовано, если это можно продать. Господствовавшей до сих пор ло-

гике политических и религиозных институтов при публикации сакральных

текстов и кодексов пришлось столкнуться с экономической логикой кни-

готорговцев и книгоиздателей. Впрочем, логика политических и религи-

озных идеологий также оказалась немаловажным препятствием на пути

развития книгопечатания. Тем не менее способность книги преодолевать

возникающие препятствия (цензуры или религиозных запретов) револю-

ционизировала общественную коммуникацию. По прошествии нескольких

столетий книгопечатанию уже не приходилось приспосабливаться к суще-

ствующим ограничениям, накладываемым властью, - напротив, власти

пришлось приспосабливаться к неизбежной публичности книгоиздания.

Особенно ярко последствия публичности книгоиздания проявились

в религиозной сфере: книги, как ничто другое, поощряли религиозные

расколы. Если учесть, что за время Реформации было издано около 500

млн. экземпляров Библии, можно представить себе, сколь грандиозным

был религиозный эффект книгопечатания. Священное Писание, в своем

157

сакральном статусе столетиями недоступное не только для толкования, но практически и для чтения, было открыто и таким образом десакрали-

зовано для сотен тысяч людей. Их отношение к сфере сакрального благо-

даря только факту массового издания стало иным: Библия начала вос-

приниматься как интимная Благая весть, обращенная к индивидууму че-