казана. Раздались два выстрела: первый, сделанный Следо¬ пытом, убил одного из индейцев наповал, размозжив ему голову. Вторую пулю послал с борта «Резвого» делавар, но, не будучи столь метким стрелком, как его друг, он лишь искалечил на всю жизнь еще одного индейца. Команда «Резвого» ликовала, а дикари все, как один, мигом скры¬ лись, будто провалились сквозь землю. — Это Змей подал голос, — заметил Следопыт, услы¬ шав второй выстрел. — Я знаю звук его ружья не хуже, чем звук своего «оленебоя». Знатный ствол, хоть и не всегда бьет насмерть. Что ж, прекрасно! Чингачгук и Джаспер —» на воде, вы и я, дружище Кэп, — в блокгаузе, — стыдно будет нам, если мы не покажем этим головорезам мингам, как мы умеем бить врага! Тем временем «Резвый» все шел и шел вперед. Достиг¬ нув оконечности острова, Джаспер пустил захваченные пироги по течению, и они поплыли, гонимые ветром, пока их не прибило к берегу на расстоянии более мили от по¬ ста. Затем куттер повернул фордевинд и, идя против те¬ чения, вернулся к острову по другой протоке. Следопыт и Кэп заметили на палубе «Резвого» необычное движение. Какова же была их радость, когда они увидели, что на борту куттера, поравнявшегося теперь с бухтой, где за¬ легло больше всего индейцев, выдвинули вперед единст¬ венную на борту судна гаубицу, и тотчас же в кусты со свистом посыпался град картечи! Ирокезы вскочили под этим неожиданным свинцовым ливнем быстрее, че-м взле¬ тает стая перепелок, и опять один краснокожий унал, сра¬ женный пулей «оленебоя», а второй заковылял прочь, под¬ битый Чингачгуком. Индейцы вмиг попрятались. Обе стороны уже готови¬ лись к новой схватке, но неожиданное появление Июнь¬ ской Росы с белым флагом в руке, сопровождаемой фран¬ цузским офицером и Мюром, остановило всех, явно пред¬ вещая мир. Последовавшие затем переговоры происходили у самых стен блокгауза, и все, кто не успел скрыться, так и стояли под прицелом меткого «оленебоя». Джаспер бросил якорь против самого блокгауза, нацелив гаубицу на ведущих пе¬ реговоры таким образом, что осажденные и их друзья на куттере, за исключением матроса, державшего запальный фитиль, могли без опаски выйти из укрытия. Один лишь 26* 403

Чингачгук лежал спрятавшись, но не столько по необхо¬ димости, сколько по привычке. — Вы победили, Следопыт; — закричал квартирмей¬ стер, — и капитан Санглие самолично явился сюда, чтобы предложить вам мир. Вы не можете отказать храброму офицеру в праве на почетное отступление после того, как он честно сражался с вами за своего короля и свое отече¬ ство. Вы сами слишком верный подданный, чтобы сводить с капитаном счеты из-за того, что и он честен и верен. Я уполномочен предложить вам следующие условия: не¬ приятель очистит остров, обменяет пленных и возвратит скальпы. За неимением обоза и артиллерии ничего с них больше не возьмешь! Квартирмейстер произнес эту речь очень громким го¬ лосом, отчасти из-за ветра, отчасти из-за дальности рас¬ стояния, и каждое его слово было одинаково хорошо слышно и на крыше блокгауза и на «Резвом». — Что ты на это скажешь, Джаспер? — воскликнул Следопыт. — Ты слышал, каковы условия? Как по-твоему, отпустить этих головорезов на все четыре стороны или же заклеймить их, как они клеймят баранов в своих селениях, чтобы в другой раз мы могли узнать их? — А что с Мэйбл Дунхем? — спросил молодой человек, и красивое, лицо его потемнело так, что это заметили даже стоявшие на кровле блокгауза. — Если они тронули хоть один волосок на ее голове, пусть все ирокезское племя пе¬ няет на себя! — Нет, нет, она цела и невредима и ухаживает в блок¬ гаузе за своим умирающим отцом, как и подобает жен¬ щине. За рану сержанта мы не имеем права мстить, она получена им в открытом, честном бою. Что касается Мэйбл, то... — Я здесь!—воскликнула девушка, которая подня¬ лась на крышу, услышав о последних событиях. — И во имя святой веры, которую мы все исповедуем, умоляю: не проливайте больше крови! Довольно ее уже пролито. И, если эти люди хотят уйти отсюда, Следопыт, если они мирно покинут остров, Джаспер, не задерживайте их. Мой бедный отец доживает последние часы, и я хочу, чтобы он испустил последний вздох в мире со всем миром. Ступай¬ те, ступайте, индейцы и французы! Мы вам больше не вра¬ ги и никому из вас не желаем зла! Ну, ну, потише, Магни! — перебил ее Кэп. — Твои 404

слова очень благочестивы и звучат вроде как стихийно в них мало здравого смысла. Ты только подумай: неприя¬ тель разбит, Джаспер рядом, на якоре, и пушка его пол¬ на пороху, рука Следопыта тверда и глаз его верен как никогда, — самое время нам потребовать выкуп с головы и завладеть изрядной добычей, не говоря уж о славе. Но для этого ты должна помолчать еще хоть полчасика! — Нет, — возразил Следопыт, — я склоняюсь на сто¬ рону Мэйбл. Хватит кровопролития! Мы добились своего и доблестно послужили королю. Что же до той славы, ко¬ торую вы имеете в виду, мастер Кэп, то она к лицу моло¬ деньким офицерам и новобранцам, но никак не хладно¬ кровным, рассудительным воинам-христианаа*. И я считаю грехом бесцельно лишать жизни человека, будь он триж¬ ды минг, и добродетелью — всегда и во всем слушаться голоса разума. Итак, лейтенант Мюр, мы хотим услы¬ шать, что ваши друзья французы и индейцы имеют ска¬ зать нам! — Мои друзья! — так и вскинулся Мюр. — Неужели вы назовете моими друзьями врагов короля, Следопыт, только потому, что по случайности войны я попал к ним в руки? Многим величайшим воинам, от древнейших вре¬ мен до наших дней, случалось попадать в плен. Вот ма¬ стер Кэп свидетель, что мы сделали все возможное, что¬ бы бежать от такого позора! — Да, да, именно бежать, — сухо отозвался Кэп. — Потому что мы бежали со всех ног и так здорово спрята¬ лись, что могли бы торчать в своей норе до сего часа, кабы у нас не заурчало в животе от голода. А по правде говоря, квартирмейстер, вы оказались проворней лисицы. И как вы быстро, черт возьми, нашли это местечко, я просто ди¬ ву даюсь! Самый заядлый бездельник на судне, который отлынивает от работы, не смог бы с такой ловкостью при¬ таиться в укромном уголке на баке, как вы забились в эту нору! — Да, но ведь и вы последовали за мной! Бывают ми¬ нуты, когда инстинкт одерживает верх над рассудком. — А человек бежит вниз, в нору? — ответил Кэп, оглушительно расхохотавшись, и Следопыт вторил ему своим особенным беззвучным смехом. Даже Джаспер не¬ вольно улыбнулся, хотя все еще был полон тревоги за Мэйбл. — Недаром говорится, что сам черт не сделает че¬ ловека моряком, если тот не может смотреть на небо; а 405

теперь мне сдается, что нет того солдата, который постоян¬ но не поглядывал бы на землю. Этот неожиданный взрыв веселья, хоть п обидный для Мюра, значительно способствовал установлению мира. Кэп счел, что шутка его необычно остроумна, и, доволь¬ ный тем, что присутствующие оценили ее, согласился уступить в главном. После недолгих споров всех индейцев на острове обезоружили и согнали в кучу на расстоянии сотни ярдов от блокгауза и под прицелом гаубицы с «Резвого». Следопыт спустился вниз и изложил условия, на которых неприятель должен окончательно очистить остров. При сложившемся положении условия эти были приемлемы для обеих сторон. Индейцы должны были вы¬ дать все свое оружие, даже томагавки и ножи, — необхо¬ димая мера предосторожности, ибо их силы все еще вчетве¬ ро превосходили силы противника. Французский офицер мосье Санглие, как его обычно величали и как он сам себя назвал, особенно возражал против последнего пункта, счи¬ тая, что он наносит удар его достоинству командира, более чувствительный, нежели все прочие; но Следопыт, бывший не раз свидетелем резни, устроенной индейцами, и знавший, как мало стоят их обещания, данные в безвыходном положении, остался непреклонным. Следую¬ щий пункт соглашения был не менее важен. Капитан Санг¬ лие обязывался выдать всех пленников, которых крепко сторожили в той самой норе или пещере, где Кэп и Мюр нашли убежище. Когда привели людей, оказалось, что чет¬ веро из них даже не ранены; они сами бросились на землю, желая спасти свою жизнь, — обычная уловка в сражениях с индейцами. Двое получили незначительные царапины и вполне могли вернуться в строй. Все солдаты пришли со своими мушкетами, и, увидев такое значительное подкреп¬ ление, Следопыт заметно повеселел. Снеся оружие непри¬ ятеля в блокгауз, он направил туда же освобожденных пленников и поставил у двери часового. Остальные солда¬ ты погибли, потому что тяжелораненых индейцы немед¬ ленно прикончили, чтобы завладеть скальпами, которых они более всего добивались. Как только Джасперу сообщили, что предварительные условия перемирия выполнены и он может спокойно отлу¬ читься, он повел куттер к тому месту, где пристали лодки, опять взял их на буксир и привел в протоку с наветренной стороны. Здесь всех индейцев без проволочек усадили в 406

пироги, Джаспер в третий раз взял их на буксир и, отведя примерно на милю от острова, пустил по течению. Ин¬ дейцам дали только по одному веслу на пирогу; молодой капитан не сомневался, что, держась по ветру, они к утру доберутся до канадского берега. Из всего неприятельского отряда на острове остались только капитан Санглие, Разящая Стрела и Июньская Роса. Французский офицер должен был составить некото¬ рые бумаги и подписать их вместе с лейтенантом Мюром, единственным, кого он благодаря его офицерскому званию считал здесь правомочным. У тускароры были, по-видимо¬ му, причины не присоединяться к своим недавним друзь¬ ям — ирокезам. На острове были оставлены пироги, на которых они, покончив со всеми делами, должны были отплыть. Тем временем, пока «Резвый» уводил на буксире пиро¬ ги с краснокожими, Следопыт и Кэп, взяв несколько чело¬ век на подмогу, занялись приготовлением завтрака, так как большая часть отряда за последние сутки ничего не ела. Пока «Резвый» отсутствовал, молчание у костра почти не нарушалось. Следопыт нашел время навестить сержан¬ та, сказать несколько слов утешения Мэйбл и сделать кое- какие распоряжения, которые, по его мнению, могли об¬ легчить последние минуты умирающего. Он настоял, что¬ бы Мэйбл слегка подкрепилась, и, поскольку миновала необходимость охранять блокгауз, убрал часового, чтобы девушка могла побыть наедине с отцом. Отдав все эти рас¬ поряжения, наш герой вернулся к костру, где собрались все уцелевшие участники похода, к которым уже присо¬ единился Джаспер. Глава XXVI А горя ты уже и не застал, Прошел великих бед девятый вал, И лишь волна усталая волне Нашептывает что-то в тишине. Д р а й д е н Людям, закаленным в подобных сражениях, недоступ¬ на чувствительность, пока они находятся на поле брани. Но на этот раз, против своего обыкновения, многие 407

воины всем сердцем сочувствовали Мэйбл, находившейся в блокгаузе, пока происходили только что описанные со¬ бытия; и даже самые огрубелые из солдат вкушали бы свой завтрак с большим аппетитом, не будь сержант столь близок к смерти. Выйдя из блокгауза, Следопыт встретился с Мюром, который отвел его в сторону для доверительной беседы. Квартирмейстер был приторно любезен, что почти без¬ ошибочно указывает на скрытое лукавство. Ибо, хотя физиогномика и френология науки весьма несовершенные и, возможно, в одинаковой мере приводят и к верным и к ложным выводам, мы убеждены, что улыбка, появляющая¬ ся на лице без всякого повода, или не в меру медоточивые речи — вернейшее доказательство лицемерия. Мюру при всей его наигранной откровенности, такая манера была свойственна, а шотландский говорок, шотландский акцент и словечки помогали ему играть эту роль. Своим чином квартирмейстер был обязан Лунди и его семейству, перед которым он в течение многих лет постоянно заискивал. Хотя майор был слишком проницателен, чтобы обманы¬ ваться относительно человека, намного уступавшего ему по образованию и способностям, но так уж водится, что люди снисходительно принимают лесть, даже если они яс¬ но видят ее подоплеку и прекрасно разбираются в ее истинных мотивах. На сей раз столкнулись два человека, до того несходные по характеру, что представляли полную противоположность друг другу. Следопыт был настолько же простодушен, насколько квартирмейстер хитер, на¬ столько же искренен, насколько второй лицемерен, и настолько же прям, насколько тот изворотлив. Оба они от¬ личались хладнокровием и трезвым рассудком, и оба были храбры, но каждый на свой лад. Мюр пошел бы навстречу опасности только из расчета, тогда как проводник при¬ знавал страх естественным чувством, которое надо уметь подавлять, когда этого требует благая цель. — Мой дражайший друг, — начал Мюр, — ибо после ваших последних подвигов вы стали нам вдвойне дороги и еще более упрочили свою славу! Правда, вас не произ¬ ведут в офицеры, потому что такого рода отличие не отве¬ чает, как мне кажется, ни вашему характеру, ни вашим вкусам, но зато вы всем известны как проводник, как надежный советчик, верный подданный короля и непре¬ взойденный стрелок. Сомневаюсь, чтобы сам главнокоман¬ 408

дующий стяжал себе в Америке такую славу, какая выпала вам на долю. Теперь самое время вам осесть где-нибудь и остаток дней своих доживать спокойно. Женитесь, дружи¬ ще, не откладывая в долгий ящик, нора вам позаботиться и о себе, ибо о славе вам уже заботиться нечего. Прижмите к груди Мэйбл Дунхем, бога ради, и у вас будет прекрасная невеста и не менее прекрасная репутация. — Что я слышу, квартирмейстер! Такой совет из ва¬ ших уст! А мне-то говорили, что вы мой соперник? — Что ж, я и был им, дружище, и поверьте, достаточ¬ но грозным! Ни разу я еще не оказывался в дураках, а ведь сватался к пяти! Лунди, правда, насчитывает четы¬ рех, а я это отрицаю. Он не подозревает, что истина пре¬ восходит даже его подсчеты. Да, да, Следопыт, у вас имел¬ ся соперник, но теперь с этим покончено! От всей души желаю вам успеха у Мэйбл, и, если сержант, паче чаяния, останется жив, я, разумеется, замолвлю ему за вас словеч¬ ко для верности. — Премного благодарен за дружбу, квартирмейстер, но, по совести говоря, я не нуждаюсь в вашем заступниче¬ стве, ведь сержант Дунхем мой давний друг. Я считаю это дело решенным, насколько можно загадывать вперед во время войны. Мэйбл и ее отец согласны, а раз так, то даже весь пятьдесят пятый полк не помешает мне соединиться с ней. Только вот горе — бедный отец вряд ли доживет до события, которого так жаждало его сердце. — Зато, умирая, он будет утешен тем, что его завет¬ ное желание непременно сбудется. Ах, Следопыт, для ухо¬ дящих в мир иной большая отрада — знать, что любимое, близкое существо не останется без опоры. Все миссис Мюр говорили об этом перед своей кончиной. — И, конечно, все ваши жены находили в этом боль¬ шое утешение? — Как вам не стыдно, дружище! Вот уж никогда бы не поверил, что вы такой шутник! Ну-ну, острое словцо не должно портить отношения между старыми друзьями. Я не могу жениться на Мэйбл, но это не помешает мне уважать ее и при всяком удобном случае, в любом обще¬ стве расхваливать ее, да и вас тоже. Но вы должны понять, Следопыт, что несчастливец, потерявший такую невесту, нуждается в некотором возмещении. — Вполне допускаю, вполне допускаю, квартирмей¬ стер,—отвечал простодушный проводник. — Я представ¬ 409

ляю себе, как мне было бы тяжко лишиться Мэйбл, и по¬ нимаю, что вам нелегко будет видеть нас женатыми. Но, если сержант умрет, нам, скорее всего, придется повреме¬ нить со свадьбой, так что вы еще успеете привыкнуть к этой мысли. ^ Я справлюсь с собой, непременно справлюсь, хотя сердце мое будет разбито. Но вы можете помочь мне рас¬ сеяться, друг, дав мне подходящее занятие. Вы, конечно, понимаете, что с этой нашей экспедицией не все ладно: я, офицер, нахожусь здесь только в качестве волонтера, а нижний чин командует отрядом. По разным причинам мне пришлось подчиниться, хотя вся кровь во мне кипела, так я рвался командовать вами, когда вы бились за честь от¬ чизны и права его величества. — Квартирмейстер,— перебил его проводник,— вы так скоро угодили в руки врагов, что совесть не должна вас мучить. Послушайтесь моего совета: поменьше вспоминай¬ те об этом!
– Ия того мнения, Следопыт, что этот эпизод следует предать забвению, а сержант Дунхем уже hors du com¬ bat... 1 — Что, что? — не понял проводник. — Да ведь сержанту не придется больше командовать, а оставлять какого-то капрала во главе победоносного отряда просто неудобно. Цветы распускаются в саду, по чахнут в пустыне. Я и подумал, что пора мне, как офице¬ ру, имеющему чин лейтенанта, предъявить свои права. Что до солдат, то они не посмеют перечить, ну, а вы, доро¬ гой друг, теперь, когда у вас есть и слава, и Мэйбл, и со¬ знание выполненного долга, что всего дороже, — вы, я уве¬ рен, будете сторонником, а не противником моего плана. — Я полагаю, лейтенант, что командовать солдатами пятьдесят пятого полка — ваше право, и никто, пожалуй, не будет против этого спорить; хотя и то сказать, вы бы¬ ли военнопленным, и найдутся ребята, которые не захотят подчиняться человеку, обязанному им своим освобожде¬ нием. Но здесь, по-моему, никто не станет открыто возра^ жать против вашего желания. Вот и прекрасно, Следопыт! И знайте: когда я бу¬ ду составлять рапорт о нашей успешной вылазке и захва¬ те французских лодок, о защите блокгауза и о прочих во¬ 1 Вышел из игры (франц.). 410