– Говорят она иностранка. Живет в Милане, - быстро среагировал он, шаг за шагом отдаляясь от Джессики в направлении входной двери. Считая, что его миссия на сегодня выполнена, он уже был готов в любой момент выскользнуть из помещения.

– Вот только иностранцев в нашей семье не хватало, - недовольно буркнула синьора.

– Я об этом именно так и подумал, - боясь, что его озадачат еще какой-нибудь просьбой, Мессина начал было открывать дверь, чтобы иметь возможность удалиться.

Заметив его реакцию, Джессика решила больше не нагружать его просьбами, и бросив:

– Хорошо, я подумаю над этим. До завтра, Оттаво!
– она отвернулась и уставилась в окно, на усыпанное маками поле.

Откланявшись, адвокат Мессина вышел за дверь. Очутившись на свежем воздухе, пусть даже под лучами палящего солнца, он облегченно вздохнул. Почувствовав, что мысль, столь долго изводившая его душу, вдруг улетучилась, ему стало несказанно легче. Весь груз от забот по охране собственности и чести семейства Баккальери, что невзначай повесила на его плечи служанка Альберто Мари своими сплетнями, был переложен на другие, как казалось ему, более крепкие, хоть и принадлежавшие слабому полу. После чего жизнь стала ему казаться намного приятней. Адвокат улыбнулся щебету воробьев доносившемуся с ближайшего дерева у конюшен и направился к оставленному им у дороги «фиату».

* * *

– Ты что себе позволяешь?!
– отправив прислугу по делам, Джессика дала себе волю взяться за воспитание младшего брата, с некоторых пор нуждавшегося, по ее мнению, в небольшой взбучке. Его выходки и нестандартные решения по избавлению себя от долгов давно беспокоили сестру. Каждый раз узнав о новой затеи брата, она приходила в ужас и ее воображение тут же начинало рисовать ей ее саму, стоящую в лохмотьях под сильным проливным дождем, где-нибудь под одним из венецианских мостов, с протянутой рукой просящую милостыню.

– Что я себе позволяю?!
– парировал Альберто.
– Стараюсь избавиться от задолженности, как ты и хотела, пока ты там на своих лошадках разъезжаешь. Да и от твоих назиданий заодно.

Джессика давно считала непростительно глупой ошибкой своих родителей разделить все их имущество между ней и ее несознательным братом и давно выискивала момент прибрать его долю к рукам, так как считала, что только под ее неусыпным присмотром их наследству ничего не угрожает. И завладев всем, она, будучи честной и порядочной женщиной, когда-нибудь все же вернет ему его долю, когда он наконец остепениться и станет «по-взрослому» воспринимать мир, то есть превратиться из безалаберного подростка, каковым она его считала, в настоящего мужчину, достойного продолжателя рода своих предков.

– Да у тебя маразм, сестра!
– каждый раз не уставая удивляться ее самоуверенности, восклицал Альберто.
– Не строй из себя Господа Бога. Своей долей наследства ты можешь распоряжаться как хочешь, а я уж со своей сам как-нибудь разберусь.

– У тебя странные взгляды на мир, братец, - не уступала она.
– Вместо того, чтобы присоединиться к семейному бизнесу, ты предпочитаешь играть в карты, называя это методом избавления от долгов.

– Это было всего лишь раз! Каждый может ошибиться, - буркнул он.
– И «к семейному бизнесу»?! Это уж не к твоему ли? Как ты помнишь, у меня самого есть чем заняться.

– Хотя бы и к моему, что в этом плохого?
– Джессике было невдомек, как этот «мальчишка» не может понять такой простой истины как прибыль от туризма, что заполонил их город.
– Отельный бизнес здесь пока еще не на самом последнем месте!
– восклицала она. Владелица пятизвездочного отеля на острове Лидо - одном из наиболее красивых венецианских островов, она давно уже лелеяла мечту прикупить еще один, уже непосредственно в Венеции. Но для этого ей не хватало совсем чуть-чуть. Вот если бы Альберто согласился передать в ее распоряжение свою судоходную компанию по перевозке грузов, она бы ни на миг не задумалась как ей распорядиться. «Юная бизнесменша» никак не могла взять в толк, почему судьба в лице ее дяди распорядилась вручить судоходство такому безответственному человеку, как ее брат. Ведь это верный путь к его разорению. И тогда уж никакого отеля в Венеции ей не видать. Правда у нее был еще вариант - дождаться смерти родной тетки Лючии, владевшей двумя отелями в центре города, в надежде, что та осчастливит ее и передаст, хотя бы один из них, ей в собственность. Но этот вариант был стол туманен и далек, что Джессика в него слабо верила.

– Дорогая моя сестренка, - нараспев произнес Альберто. Каждый раз, когда речь заходила о его праве на наследство, он старался держаться с Джессикой как можно вежливее, понимая что разговор на повышенных тонах ее не остановит, а наоборот превысив обороты двигателя ее нервной системы, может выплеснуться в огромный скандал. Будучи истинной итальянкой и дочерью своего далеко не паиньки - отца, это только распалит ее, и окончание столь неприятной для него темы может затянуться на неопределенное время.
– Ты пожалуйста не волнуйся за судоходство. Стефано там со всем вполне справляется. Уж поверь, он в этом деле толк знает.

Не раз покрывавший проделки Альберто перед сестрой, директор морского судоходства Стефано, был одним из закадычных друзей герцога. Он не чувствовал и не признавал никакой ответственности перед Джессикой, и при разговоре с ней, он куда как резче, чем ее брат, мог поставить ее на свое место. Выросший в семье моряка, где кроме него было еще пятеро братьев и сестер, он с детства знал, что такое работать не покладая рук. Пока отец был в плавании, Стефано помогал матери заботиться о младших. Выучившись на капитана и добившись должности директора судоходства, он с большой ответственностью относился к своим обязанностям. Всегда рассудительный и готовый помочь, он считал, что в любой, даже в самой сложной ситуации можно договориться. Но впервые увидев Джессику, он начал понимать, что его миротворческая теория может иметь исключения. С первых минут знакомства с сестрой Альберто он почувствовал дикую неприязнь к этой самодовольной особе, для которой любое иное мнение, не совпадающее с ее собственным, просто не имело право на существование.