большевиков".

"Только теперь русская интеллигенция вздохнула свободно,-- говорил

Петелин.
– - Только сейчас мы чувствуем счастье свободы и за это благодарим

наших спасителей Румынию и Германию!"

Отложив перо, Николай заметил, что наступило утро. Он поднес близко к

окну клеенчатую тетрадь, проверил ее страницы при дневном свете -- доклада,

написанного между строк конспекта по богословию, не было, он словно и не был

никогда написан.

Отодвинув кровать, Николай спрятал за плинтус раствор желтой кровяной

соли. Разделся, лег и тут же уснул.

Перчатка поднята

На утренней "говорильне" у баурата отсутствовал шеф завода Купфер, его

заменяли инженеры Сакотта и Петелин, но майор Загнер к ним и не обращался.

Безоговорочно доверяя Гефту, все заказы стройуправления баурат направлял на

завод через него.

– - Завтра с утра в заводской ковш придут сторожевые катера "Д-9",

"Д-10" и военный буксир "Ваграин". Заказ на переливку рамозых и мотылевых

подшипников. Срок исполнения -- десять дней. Инженер Гефт, напишите

заявление на выдачу вам под отчет трех тысяч марок на баббит и бронзу, --

распорядился Загнер.

Гефт здесь же на листке из блокнота написал заявление, и баурат наложил

резолюцию.

По тому, как майор, сбычившись, водил головой, словно хотел выдернуть

шею из тугого воротничка, можно было предположить, что у него скверное

настроение.

"Проигрался в покер, не сварил желудок или неважные сводки с Восточного

фронта?
– - гадал Гефт.

– - Получена телеграмма из Сулина с борта быстроходного эсминца

"П-187"...--после длительного молчания сказал Загнер.

"Так вот оно что! Быстроходный эсминец! Будет гром из тучи!" -- подумал

Гефт. И гром не замедлил:

– - Инженер Петелин, акт подписывали вы?

– - Я, господин баурат.

– - Когда эсминец вышел из ремонта?

– - Приблизительно неделю назад...

– - Точнее!

– - Десятого июля, -- подсказал Гефт.

– - Так что же, позвольте вас спросить, подшипники не выдерживают одной

недели эксплуатации?!
– - Загнер уже не сдерживал своего раздражения.
– - Вот!

– - он швырнул Петелину бумагу. -- Примите рекламацию! Эсминец будет

доставлен на перезаливку подшипников портовым буксиром. Какой позор!

Немецкий военный корабль на буксире, как баржа, как... Как черт знает что!

– - бугристое лицо Загнера потемнело от гнева.

– - Совершенно очевидно, что баббит низкого качества!
– - подлил масла в

огонь Вагнер.

– - Я сам видел баббит...
– - начал оправдываться Петелин.

– - Чем же, позвольте вас спросить, можно объяснить телеграмму?! --

перебил его баурат.

В "зверинце Вагнера"

"На заводе создана организация сопротивления, патриотическая подпольная

группа. Основная задача: саботаж и диверсии на военно-морских судах

оккупантов.

Начальник группы -- я, Гефт Николай Артурович.

Мой помощник -- начальник механического цеха Рябошапченко Иван

Александрович, человек наблюдательный, живого и острого ума. Большой

специалист своего дела. Пользуется авторитетом среди рабочих.

Вовлечены Рябошапченко и подчиняются только ему:

1. Слесарь механического цеха Тихонин Василий Лукьянович, смелый,

находчивый двадцатилетний парень. Люто ненавидит оккупантов. К недостаткам

надо отнести некоторую горячность, свойственную молодости.

2. Друг Василия Тихонина -- бригадир механического цеха Мындра Иван

Яковлевич, осторожный человек, с хитрецой. Прост в обращении с людьми.

Исполнителен. Ярый враг оккупантов. Его недостаток -- нерешительность, но во

всяком случае не трусость.

3. Бригадир механического цеха Берещук Михаил Степанович, сложившийся

кадровый рабочий, отличный мастер, рассудителен, спокоен, дисциплинирован.

Пользуется влиянием в цехе. Человек советски настроенный.

Кроме этих трех человек Рябошапченко привлек к исполнению заданий, не

посвящая их в существо дела, еще трех рабочих механического цеха.

Второй человек, вовлеченный мною в группу, -- начальник медницкого цеха

Гнесианов Василий Васильевич. Человек очень осторожный, храбрым его не