Германии не оставим— это неверно. «Гитлеры приходят и уходят, — это такое

изречение Сталина было, — но немецкий народ остается». Его же нельзя

уничтожить. Ведь не было же такого, когда мы зашли на территорию Германии,

что кто попался на глаза первый — стреляй его. У нас мести такой не было. А то,

что люди недопонимали, злоба какая-то была, ломай, крути

там — это было. Но тут что надо учитывать? Ведь наши солдаты считали, что

они попали на территорию врага. Начали сжигать, начали искать клады. Тут что

было: солдат в здание заходит, ага, темновато немного. Там бумаги какие-то на

полу разбросаны. Вот он взял бумагу, зажег. Посветлее стало. Бросил ее на пол,

там другие загорелись, совсем светло стало. Бросил ее на пол и начинает

подниматься по лестнице на другой этаж. Пока там осмотрел все, внизу уже

загорелось. Ему приходится со второго этажа вниз прыгать.

Потом уже Военный совет фронта обратился к солдатам, что все это будет

нашим. Зачем же все это жечь, ломать? Вот тогда только солдат начал понимать.

А то ведь как было: вот он в дом заходит, видит рояль. Ну, ведь не умеешь, ведь,

играть, ну, не трогай вещь! Нет, он на него заберется и начинает сапогами

топтать. Или вместо того, чтобы в сарай сходить, там дрова лежат, сухие,

хорошие, в поленицу сложены, он берет — раз! стул сломал, из мебели чего

порубил и в голландку. Это было...

«Конференция рассмотрела предложение Советского Правительства о том,

чтобы впредь до окончательного решения территориальных вопросов при

мирном урегулировании прилегающая к Балтийскому морю часть западной

границы СССР проходила от пункта на восточном берегу Данцигской бухты к

востоку - севернее Браунсберга - Гольдапа к стыку границ Литвы, Польской

Республики и Восточной Пруссии.

15

Конференция согласилась в принципе с предложением Советского

Правительства о передаче Советскому Союзу города Кенигсберга и

прилегающего к нему района, как описано выше. Однако точная граница

подлежит исследованию экспертов.

Президент США и премьер-министр Великобритании заявили, что они

поддержат это предложение на конференции при предстоящем мирном

урегулировании».

Из протокола Потсдамской конференции, 1 августа 1945 года

— Как Вы отнеслись к тому, что Восточная Пруссия была передана

Советскому Союзу?

— Я воспринял это положительно. Наши политорганы во время Великой

Отечественной войны хорошо работали, особенно агитотделы. Когда мы

подходили к Восточной Пруссии, еще на подступах находились, а нам уже

говорили, что здесь немцы жили довольно-таки долго — 700 лет. И дело в том,

что у них здесь большие укрепления. И так оно действительно и было. Ведь

каждый дом, каждый форверк был

своеобразной крепостью. Подвальное помещение, кирпичное здание. Это не

просто так какая-то хата, соломой крытая. Вот здесь нам очень много было

разъяснений со стороны политработников. И нам говорили, что в связи с тем, что

на Ялтинской конференции и на Тегеранской уже между союзниками

договоренность была, чтобы ликвидировать источник милитаризма в Восточной

Пруссии без остатка. Ну, и была договоренность, что часть территории должна

отойти к Советскому Союзу, и восстановятся все земли для Польши. Так что 70 %

территории отошло полякам. И, конечно, мы это восприняли, и я в частности, с

большим удовольствием и с большой радостью. Почему? Да потому, что

действительно войны начинались отсюда.

Глава 2. ВЕРБОВКА

Первые из первых. Вербовка и вербовщики.

Льготы переселенцам. Сквозь сито благонадежности

Через несколько дней после переименования области в Калининградскую, 9

июля 1946 г., И. Сталин подписал Постановление № 1522 Совета Министров

СССР, которое открыло путь массовому заселению нового края советскими

людьми. По постановлению в течение только трех месяцев, с августа по октябрь

сорок шестого года, в область на добровольных началах переселялось 12 тысяч