«неорганизованные» вербовщики. Последние рассылались калининградскими

предприятиями по разным промышленным центрам Советского Союза в поисках

рабочей силы. Нередко и те и другие вербовщики конкурировали друг с другом,

стараясь переманить к себе людей различными посулами. Дело осложнялось

также тем, что по стране одновременно шла вербовка и в другие районы.

«Постановления Совета Министров СССР и Совета Министров РСФСР не

выполнены. Вместо 700 семей [в Калининградскую область] отправлено 339

семей.

Причины: недооценка некоторыми Председателями райисполкомов

политической важности планового переселения. Непонимание принципа

добровольности переселения, отождествляя добровольность с самотеком,

забывая о том, что добровольность есть результат глубокой массово-

разъяснительной и организаторской работы, тогда как эту работу некоторые

Председатели райисполкомов не проводили и не проводят.

Безразличие к этому важнейшему Государственному мероприятию со

стороны некоторых Секретарей райкомов. Они не хотят понять, что освоение

Калининградской области и других земель, откуда с такими трудностями и

жертвами наш народ изгнал врагов нашей Родины, имеет не менее важное

политическое и народно-хозяйственное значение, как и все другие проводимые

мероприятия.

Мне кажется, что Райкомы партии должны быть заинтересованы в

выполнении Постановлений Совета Министров СССР по вопросам переселения,

они ведь подписаны Товарищем СТАЛИНЫМ».

Из докладной записки старшего инспектора Переселенческого управления

при Совете Министров РСФСР Николаева председателю Пензенского

облисполкома Абрамову, секретарю обкома Морщинину, 19 апреля 1948 года.

ГАПО. Ф. 2414. Оп. 1. Д. 14. Л. 79—80.

Рассказывает Антонина Прокопьевна Отставных:

— После войны я с сестрой жила в Гродно. Как-то раз по дороге домой

увидела объявление. В нем говорилось, что производится набор рабочих и

служащих в город Калининград на судостроительный завод. Я поговорила с

сестрой, и мы решили уехать в Калининград. Вербовка проводилась в

административном здании с небольшими комнатами. Когда мы пришли, нас

встретили сразу трое вербовщиков. Они наперебой уговаривали нас ехать на

новые места: один — на шахты в Кузбасс, другой — на судостроительный завод в

Калининград... Сейчас уже не

20

ПК

| помню, откуда был третий. Вербовщики тряслись, хватались за каждого

человека. Их даже не интересовало, какими специальностями обладали

потенциальные переселенцы. Они говорили, что если нет специальности, то

сможешь приобрести ее на заводе. Каждый вербовщик старался уговорить ехать

в его край. Один из них говорил нам: «Девушки! Зачем вам ехать в Калининград?

Ведь вам там придется строить корабли под открытым небом». Но мы все же

решили ехать в Калининград. Уговорил нас вербовщик с 820-го завода, работник

отдела кадров по фамилии Голубев. Все три вербовщика, расхваливая прелести

жизни на новом месте, упирали на то, что нам будут выданы подъемные и

предоставлено жилье.

Складывается впечатление, что самыми деятельными были вербовщики с

820-го завода (ныне завод «Янтарь») — очень уж часто они упоминаются в

рассказах первых переселенцев. Вспоминает Михаил Иванович Иванов:

— После войны мне пришлось некоторое время лечиться в военном

госпитале. Когда я из него вышел в сорок седьмом году, один мой фронтовой

товарищ сказал, что в наш город приехал человек из Калининграда, который

занимается вербовкой людей на судостроительный завод. Фамилия этого

вербовщика, как сейчас помню, была Яровой. Он сам работал на этом заводе, и

оттуда его к нам послали набирать рабочих и специалистов по всем

специальностям. Видно, туго было в то время с рабочими руками. Да и сам я в

этом убедился потом, когда приехал и стал там работать. Этот Яровой

расположился на частной квартире, и туда к нему приходили люди, желавшие

уехать от тягот послевоенной жизни. Яровой беседовал с каждым, расписывая