Привязанность– чувство близости, основанное на преданности, симпатии к кому-нибудь или чему-нибудь. В то же время «привязать», кроме «вызвать у кого-нибудь привязанность», – означает еще и «мысленно соединить, соотнести»; а «привязаться», кроме «почувствовать привязанность», – «начать надоедать, приставать»; «привязчивый» – «склонный к привязанности» и «надоедливый, назойливый». Не являются ли приведенные противоположные значения понятий их разными сторонами, представляющими их плюсы и минусы в едином образе?

Когда появилось мудрствование, возникло и великое лицемерие. Когда шесть родственников в раздоре, тогда появляются «сыновняя почтительность» и «отцовская любовь».

Поведение привязанности направлено на достижение или сохранение близости с предпочитаемым человеком и включает в себя стремление находиться рядом, следовать за человеком, просить его о помощи и т. д. С возрастом степень проявления таких чувств уменьшается, но обостряется в ситуациях стресса, болезни или страха. Психоаналитические объект-теории сильнейшую потребность строить отношения с объектами любви, удовлетворение чувства привязанности к эмоционально значимому, близкому, желанному объекту определяют как базовый смысл любви. Теория привязанности (Дж. Боулби, М. Эйнсворт) содержит ряд ключевых положений:

• привязанности развиваются в направлении одного или нескольких человек, обычно в четко определенном порядке предпочтения;

• привязанности не подвластны времени, продолжаются в течение значительного периода жизни. Ранние привязанности могут ослабевать, дополняться новыми, заменяться ими, но это не значит, что они легко забываются;

• многие из самых сильных человеческих эмоций переживаются во время формирования (влюбленность), утверждения (любовь, безопасность), восстановления (радость) привязанностей. Страх утраты привязанности (и угрозы утраты) рождает беспокойство, непосредственно потеря – печаль, и оба эти чувства становятся причиной гнева [10].

Наиболее вероятной функцией человеческого поведения привязанности считается обеспечение безопасности индивида, не способного в достаточной степени позаботиться о себе самом. Таким образом, это класс поведения, отличный от кормящегося и сексуального, но столь же важный в человеческой жизни. В таком поведении нет ничего внутренне детского или патологического, но оно лишь косвенно связано с любовью, поскольку подлинная любовь – не безопасное убежище, но сосуществование с неопределенностью, с риском, и поэтому – не способ избавиться от тревоги.

Привязанность формируется в рамках «рабочей модели», на основе которой происходит взаимодействие ребенка с миром: это модель себя и близкого человека Я– Другой, при этом восприятие себя определяется тем, как меня воспринимает объект привязанности. Глубинная память сохраняет образцы поведения с близкими людьми, которые постоянно повторяются и в ситуациях взаимодействия с другими людьми. Представленные в таблице 1 возможные варианты нарушений привязанности у детей имеют высокий риск копирования их во взрослом возрасте при создании и развитии собственных интимных отношений.

Таблица 1

Варианты нарушений привязанности

Как видно, в отличие от любви, в привязанности отсутствует избирательность, свобода выбора и, напротив, ярко выражено влияние глубинной потребности в безопасности и неуверенности человека в самостоятельном ее обеспечении. Согласно наблюдениям А.Н. Харитонова, женщины (даже самые социально, личностно успешные, стабильные, обеспеченные) видят идеального партнера в любви как сильного, обаятельного, заботливого мужчину, на которого можно положиться, доверить себя и быть за его спиной (своеобразного мать-отца) [51]. Для мужчин (даже относительно зрелых, сильных, независимых) идеал – нежная, сексуальная, ухаживающая, заботливая, активная женщина (идеал активной матери).

Жертва не может существовать без преследователя и спасателя, а они, в свою очередь, без жертвы. Возможно, источником привязанности и потенциалом для ее развития является архаичное чувство вик-тимности, преодолеваемое одними и культивируемое – бедный я, бедный – другими. В последнем случае отказ от избирательной и капризной любви в пользу деиндивидуализированной в сравнении с ней привязанности как заместителю, суррогату позволяет жертве «осмыслить» свою жизнь, придать ей смысл на более или менее долгое время.

Как правило, гарантией безопасности считается уважение со стороны других людей. Предполагается, что человек хочет «получать удовольствие от уважения и привязанности, которые испытывают к нему другие», и тем живет. Если он этого не желает, то он психопат.

Подобные утверждения в определенном смысле истинны. Они описывают испуганных, забитых, униженных созданий, каковыми, как нас убеждают, мы являемся, если считаемся нормальными, – созданий, предлагающих друг другу взаимную защиту от собственного насилия. Семья как «оборонительное оружие».