мых лучших людей»,— с горечью подумал он.

«А наушники?— внезапно вспомнил он.— Неужели

их забрали? Неужели больше он уже не услышит

Москву? И не узнает правду об Испании!»

«Ста-ары-ы-и ве-ещи-и покупа-аем!..»

Старьевщик вышел со двора и, стуча палкой по

мостовой, медленно побрел по улице.

Поздно вечером Илиеш, стараясь быть незаме¬

ченным, пробрался во двор, где жил Леонте. На

двери висел замок.

«Заперли!» — подумал Илиеш.

Он подошел к окну, потянул его, окно оказалось

не запертым. Илиеш вскарабкался на подоконник и

очутился в комнате.

Луна показалась из-за туч и заглянула в окно.

В комнате царил беспорядок. На полу валялись

книги, какие-то бумаги, подушка... Лежал пере¬

вернутый вверх ногами стул.

Илиеш быстро подошел к столу и открыл ящик.

Нет наушников!

Агенты сигуранцы, наверно, забрали их.

Уже не надеясь ни на что, Илиеш все же начал

искать. Он обшарил стол. Сунул руку в печку и по¬

рылся в золе. Поискал в разворошенной постели.

Вдруг он нечаянно задел плечом маленькую по¬

лочку на стене в углу, и что-то со звоном упало на

пол. Илиеш нагнулся и нащупал какой-то неболь¬

шой металлический предмет. Это была мыльница.

Рядом с ней что-то чернело. Илиеш поднял малень¬

кую записную книжку. Быстро положив ее в карман,

Илиеш шагнул к окну, но тут нога его в чем-то запу¬

талась. Провод! Илиеш потянул его. На конце про¬

вода что-то болталось. Сердце радостно забилось.

Он быстро намотал провод на руку.

Наушники!

Илиеш вскочил на подоконник, прыгнул на зем¬

лю, тихо притворил окно и выскользнул со двора.

ГЛАВА 22

СМЕРТЬ МАТЕРИ

Было воскресенье. С утра снова шел дождь. По

По обочинам улицы, у тротуаров, текли ручьи. По

улице Св. Андрея, в нижнюю часть города, несся ши¬

рокий поток. Люди стояли на «берегах», раздумывая,

как перейти на другую сторону. Отдельные смель¬

чаки, разбежавшись, прыгали через поток и с видом

победителей оглядывались на оставшихся на другом

«берегу».

В четыре часа Илиеш направился в больницу.

Сегодня он уж наверняка увидит мать.

Он старался шагать под ветвями деревьев, при¬

жимался к стенам домов, чтобы хоть немного спа¬

стись от дождя.

Вот свежая газетная афиша. Видно, ее только

что наклеили. «В Испании идут ожесточенные

бои...» Ну, если так пишет «Универсул», то, на¬

верно, республиканцы наступают. Иначе эта бур¬

жуйская газета хвастала бы победами. Илиеш

взглянул на число -— старая афиша. Она кажется

свежей, потому что ее замочил дождь.

Илиеш думал о матери. Ей, наверно, уже лучше.

Может быть, она уже не лежит в постели и выйдет к

нему навстречу — радостная, улыбающаяся. И они

будут сидеть в коридоре и разговаривать.

Илиеш убыстряет шаг. Он идет босиком. Лужи

ему нипочем. Вот большая реклама: «При головной

боли принимайте только яволь». Повсюду торчат эти

рекламы с изображением женщины, сжимающей ру¬

ками виски. Что значит «яволь»? На каком это язы¬

ке? Ему «яволь» не нужен. У него никогда не болит

голова. Вот еще один широкий поток, и какой бур¬

ный! Нужно перейти его осторожно, а то еще собьет

с ног. Вот Петрика перепрыгнул бы через этот по¬

ток. Замечательно прыгает этот Петрика! А вода

бьется о ноги, как живая. Вот кто-то перепрыгивает.

Офицер. Не допрыгнул. Упал в воду. Какие серьез¬

ные эти люди. Им, наверно, тоже хочется смеяться.

И почему они не смеются? Боятся... Будь здесь ра¬

бочие с их улицы, посыпались бы шутки. Офицер

поднялся. Ой, какой смешной! Мокрый и весь в

грязи. Он, Илиеш, в другое время обязательно рас¬

смеялся бы. Но сейчас ему не до смеха.

Вон уже видна больница.

Илиеш подходит к воротам. Калитка открыта. Под

навесом стоит знакомый ему старик-сторож.