– Пришедший к Сердцу свободен - такова воля Чащи, - повторил Он. Голос неуловимо переменился, ассоциации возникали скорее на ветер в кронах, чем на сухую листву.
– Свобода подразумевает диалог.

Призрак смотрел на Кьяру.

Кьяра поджала ноги.

Взгляд ощущался как нечто материальное, хотя лицо и шею над воротником рассмотреть по-прежнему не получалось. Она видела, что чисто физически и голова, и какие-то черты лица у Него уже есть, но они расплывались, как будто бы она смотрела на них сквозь линзы очков, не предназначенных для её зрения.

Взгляд Его переместился куда-то ей под ноги.

Шершавая и очевидно толстая кора, на которой она сидела, вдруг пришла в движение, споро расступаясь и давая место большой зелёной почке. Едва проклюнувшись из почки и выпустив пару крохотных листьев, тоненькая веточка сразу же начала тянуться вверх, выпуская новые и новые листья, превращаясь на глазах в солидную ветвь. И вот она уже зацветает, только что раскрывшиеся светлые лепестки тут же сжимаются, отмирая, и на плодоножке растет какой-то непонятный плод, а вот он уже падает прямо ей в руки - и новые цветы разворачивают из бутонов, новые лепестки, кружась, опадают... И всё это вместе занимает не более пары минут.

На вид фрукт - что-то вроде гибрида между дыней и персиком, с тонкой нежной кожицей.

– Ешь, - прошелестел голос, и Кьяра, сама того не желая, впилась зубами в кожицу. На вкус плод сильно напоминал арбуз, вся мякоть которого пропитана жидким соком, только не сладким, а чуть солоноватым. Она съела его весь, до последнего кусочка, совершенно того не желая, потому что движения рук и челюстей ей никак не подчинялись.

– Это было предложение к разговору. В Сердце Леса приходят многие, но ещё никто не оставил его. Ты можешь быть первой. Если - ...

– Может быть, мы обойдемся без многозначительного молчания?
– не выдержала Кьяра.
– Если ты... извини, не знаю как тебя по батюшке... притащил меня сюда, да ещё и кормишь насильно, то тебе от меня чего-то надо и убивать ты меня явно не собираешься. Говори, зачем я тебе понадобилась, а то после еды меня клонит в сон.

Возможно, это было не самое умное из того, что она могла бы сказать в такой ситуации, но подвергнутая серьезному испытанию психика выбора ей не оставила, и от бурной истерики Кьяру на тот момент отделяла уже даже не сила воли, а не выветрившиеся до конца остатки чужого контроля.

Он склонил голову набок. Лицо окончательно скрылось в глубокой тени.

– Хорошо, расставим акценты. Ты сама пересекла границы Леса. Уйти отсюда ты можешь, только выполнив моё задание... миссию, своего рода... Ты знаешь о границе Источника?

– Кто её перейдет, тому хана, - пробормотала Кьяра.

– Стражи никогда не переходят её, - словно не заметив этой её реплики, продолжил Он.
– Поэтому мне и нужен человек. Вы несовершенны, но иногда можете принести пользу. Я займу твоё тело на время, чтобы выйти отсюда, и если твой разум выдержит, то ты свободно покинешь Чащу... Я могу конечно проделать это всё и не спрашивая, но твоё добровольное содействие мне всё-таки желательнее, - добавил он.
– Подумай.

Сказать, что Кьяра оторопела - значит, не сказать ничего. Образно говоря, отпавшую от такой неприкрытой наглости челюсть ей пришлось ловить обеими руками.

Молчание. Мягко светятся деревья. Может быть, мерцает сама кора, а может быть последние "светлячки" набились в какие-то дупла... Шумят кроны и где-то ужасно высоко, почти у самого неба, несется протяжный тихий звук. Грусть и тревога, вот что рождается в душе... Да нет, какая ещё грусть, и какая ещё на фиг тревога? Возмущение и здоровый человеческий ужас перед потусторонним! Валить надо отсюда, и поживее!

Он отступил на несколько шагов - Кьяра нерешительно поднялась вслед за ним - и посмотрел куда-то вверх. Уже через пару секунд рядом с Кьярой принялись падать сухие листья. Девушка смотрела, как с тихим шорохом они опускались из темноты, вращаясь в воздухе и плавно приземляясь на "пол", превращаясь там в аккуратную кучу, по форме напоминающую постель. Да собственно это и была постель.

– Увидеть дорогу в этом лесу так же сложно, как и заметить её отсутствие. Я жду твоего решения до рассвета.

Когда она обернулась, Он исчез. Просто бесшумно растворился в темноте, не забыв, однако, захватить детали своего гардероба.

Раздумывать тут явно не над чем. Валить надо, а не раздумывать. Но не получилось - когда Он исчез в неизвестном направлении и свет погас совсем, уступив место предрассветным сумеркам, выяснилось, что валить некуда. Вниз уйти невозможно по той простой причине, что предыдущий ярус ветвей слишком далеко внизу, без веревки так не спустишься, разве только вниз головой - самый простой и самый же сложный выход из любого тупика. Штурмовать "стены" тоже оказалось бесперспективно.