Флэнни решительно подошла к подруге и чуть коснулась ее плеча.

– Кенди.

– Да? – та с трудом разлепила отяжелевшие веки, но они тут же снова опустились.

Она тряхнула головой и попыталась встать, но Флэнни удержала ее, осторожно толкнув назад.

– Ничего. Отдыхай, – прошептала она, выпрямляясь.

Кенди выглядела такой измученной и изможденной, но Флэнни не сомневалась, что стоит ей лишь услышать о том, что Терри здесь и тяжело ранен, как она тут же отправится к нему. А учитывая, что девушка уже находилась на пределе своих сил и возможностей, Флэнни даже представить было трудно, чем могла закончиться для подруги дополнительная физическая и эмоциональная нагрузка. К тому же, состояние молодого человека особых надежд не внушало.

«Как минимум нервный срыв. А если, не дай Бог, он умрет у нее на руках? Да она просто с ума сойдет. Нет, нельзя ей пока говорить о нем. Пусть отдохнет хоть немного. Прости, Кенди, но я не могу. Сейчас ты не вынесешь такого удара. Я скажу тебе об этом потом, когда ты отдохнешь и придешь в себя. Когда ты будешь готова это услышать и принять. Я делаю это ради тебя, Кенди. Ради твоего же блага. И ради тех раненых, которым мы нужны сейчас или еще будем нужны».

– Отдыхай. Я позабочусь о нем, пока ты спишь, – прошептала она, но Кенди уже не слышала ее.

Взглянув еще раз на спящую девушку, Флэнни осторожно укрыла ее своим одеялом и вышла из комнаты.

На следующий день…

Закончив очередной обход, Флэнни подошла к стоящему в углу палаты стулу и, устало опустившись на него, закрыла глаза.

«Господи, скорей бы пересменок, – невольно подумала она и тут же мысленно отчитала себя. – Немедленно возьми себя в руки. Сейчас не время хныкать и расслабляться! Пока нет Антуанет, ты здесь старшая, а значит, должна делать больше других! На тебе вся ответственность, а ты хныкаешь, словно ты не хирургическая медсестра военно-полевого госпиталя, а какая-то изнеженная белоручка из высшего света! Прекрати сейчас же!»

– Флэнни, – послышался за ее спиной голос Кенди, в котором звучали удивление и беспокойство.

Флэнни заставила себя открыть глаза и обернуться. Рядом с ней действительно стояла Кенди, в зеленых глазах светилось недоумение.

– Почему ты на посту? Ведь это не твоя смена.

– Я немного изменила расписание, – спокойно ответила Флэнни, поднимаясь. – Мы не ожидали поступления такого количества раненых, и получилось так, что медсестра, которая должна была дежурить в эту смену, работала в операционной и очень устала. Я сменила ее.

– Понятно, – Кенди чуть улыбнулась. – Ты такая внимательная, Флэнни. Все замечаешь, ни о чем никогда не забываешь. Недаром ты считалась лучшей ученицей в школе Мэри-Джейн. Наверное, я никогда такой не стану.

– Внимательность – это еще не все, Кенди, – серьезно возразила Флэнни. – А в нашей профессии иногда даже не самое главное. А главное – это душа. Сострадание, сочувствие, понимание. Умение облегчить не только физическую боль, но и душевную. А вот это ты умеешь лучше меня. Так что еще неизвестно, кто из нас лучшая ученица Мэри-Джейн.

Кенди смущенно потупилась. Ей была приятна похвала Флэнни, особенно если учесть то высокомерное снисхождение, с которым та относилась к ней, когда Кенди лишь появилась в школе.

– Господи, я совсем тебя заболтала, – наконец опомнилась она. – Ты ведь тоже работала в операционной. Да еще и дежурила. Иди. Тебе тоже не помешает отдохнуть.

– Хорошо, – вздохнула Флэнни и, внезапно чуть наклонившись вперед, всмотрелась в ее лицо. – Но сначала я хочу тебе кое-что показать, – тихо добавила она и тут же поправилась. – Вернее, кое-кого. Иди за мной.

Она направилась по узкому проходу между койками с ранеными. Несколько секунд Кенди молча смотрела ей вслед, удивленная странным поведением подруги, а затем опомнилась и поспешила за ней. Флэнни остановилась перед одной из кроватей и присела на край. На постели лежал раненый.

«Наверное, один из тех, что поступили вчера», – подумала Кенди, мельком взглянув на него.

Он был без сознания и лежал на спине, его подушка была подложена под плечи и спину, для того, чтобы чуть приподнять тело, а голова откинута назад, так что ей не было видно его лица. Живот, правое плечо и рука были плотно перебинтованы, но местами кровь все же просочилась сквозь бинты, оставив на них темные пятна. Кенди замерла рядом с Флэнни, переводя недоуменный взгляд с лежащего перед ней раненого на подругу и обратно.

– Что случилось, Флэнни? С этим больным что-то не так? – наконец тихо спросила она.

Флэнни молча наклонилась вперед и осторожно приподняла голову лежащего на постели мужчины. Кенди перевела растерянный взгляд на его лицо и почувствовала, как останавливается сердце. Застыв, словно мраморная статуя, она молча смотрела на лежащего перед ней мужчину расширенными от ужаса, изумления и шока глазами, не в силах сделать ни единого движения или вымолвить хотя бы слово. Ей почему-то вдруг показалось, что стоит ей пошевелиться – и мир вокруг разлетится вдребезги и рухнет в пустоту. Застыв в леденящем душу беззвучии, она балансировала на тонкой грани, разделявшей ее и надвигающееся откуда-то из черной пустоты безумие, отчаянно пытаясь удержаться.