Услышав его высказывание в адрес Девуазье, Крест усмехнулся и, снова взглянув вперед, чуть прищурился.

– Кажется, у меня есть идея. Кардинал, иди-ка сюда.

Нил послушно подполз ближе.

– Смотри, – Крест кивком указал на небольшой пригорок, едва возвышавшийся над землей чуть левее от них и как раз на полпути к вражескому окопу. – Судя по количеству выстрелов, их осталось не больше, чем нас, – продолжал он, внимательно рассматривая укрепление противника. – Очень вероятно, что даже меньше. Намного меньше. Но они неплохо защищены, в то время как мы – словно на ладони. Боеприпасов у нас не так много, а значит, на таких условиях долго мы не продержимся.

Он замолчал.

– Ты позвал меня, только чтобы рассказать, что они все-таки перестреляют нас на этом поле, как собак? – мрачно поинтересовался Нил.

Крест бросил на него косой взгляд и усмехнулся.

– Нет. Если нам удастся взять окоп, то вполне возможно, что этот бой останется за нами, – в стороне снова просвистела граната, и в воздух взметнулся очередной столб земли, а пригорок заволокло дымом. – Стрельба оживилась. Это должно отвлечь их, – пробормотал Крест, машинально стряхивая комья грязи. – Нужно подобраться поближе. Действуем следующим образом: двое прикрывают, третий ползет вперед к пригорку. Я пойду первым.

Нил и Штопор молча кивнули в знак того, что поняли, и сосредоточились на стрельбе. Дождавшись, когда взорвется очередная граната, Крест змеей скользнул вперед. Спустя несколько минут он был на месте и, устроившись поудобнее, открыл огонь.

– Я – следующий, – шепнул Нил одними губами.

Штопор молча кивнул, продолжая стрелять. Закинув винтовку за плечо, Нил осторожно пополз вперед. Земля вокруг дрожала и дыбилась, но он упорно полз, сосредоточившись на темнеющей впереди фигуре Креста. Наконец добравшись до него, Нил устроился рядом и, прижав приклад к плечу, открыл огонь. Спустя еще несколько минут к ним присоединился Штопор. Похоже их маневр остался незамеченным, поскольку основной шквал вражеского огня был по-прежнему направлен в сторону, где залегла большая часть их отряда.

– И что теперь? – пробормотал Нил, на секунду откидываясь назад, чтобы сменить обойму.

– Нужно добраться до окопа, – не переставая стрелять, ответил Крест.

– Как?

– Представления не имею. Я рассчитывал, что впереди будут еще естественные укрытия, но, кажется, ошибся.

От неожиданности Нил замер и ошеломленно уставился на него.

– Замечательно, – наконец удалось выдавить ему почти целую минуту спустя. – Просто слов нет.

Он снова прижал приклад к плечу, выстрелил и внезапно прищурился, задумчиво глядя на казавшийся таким близким окоп.

– Крест, Штопор, можете отследить, откуда стреляют?

– Стреляют отовсюду! – зло буркнул Штопор, делая очередной выстрел.

– Какой смысл? – поддержал его Крест. – Вал их защищает.

– Отсюда до окопа – рукой подать, – прошептал Нил. – Если бежать, то можно добраться буквально за несколько секунд.

Крест оторвался от винтовки и, обернувшись, взглянул на Нила и недобро прищурился.

– Не сходи с ума, Кардинал.

– А у тебя есть план лучше? Черт, Крест, мы уже не сможем вернуться, и ты это знаешь! Пути назад нет. Но если ты и Штопор прикроете меня, то, возможно, этот бой останется за нами, как ты и говорил.

– Скорее всего, тебя просто пристрелят, едва ты поднимешься с земли, коротко возразил Крест.

– Что ж, – Нил криво усмехнулся. – Значит, для меня все закончится уже сегодня. Впрочем, разве не за этим нас сюда послали? Мы же пушечное мясо, Крест. Не сегодня, так завтра.

С минуту Крест молча смотрел на него своим странным непроницаемым черным взглядом.

– Я бы предпочел завтра, – наконец холодно обронил он и, отвернувшись, снова прицелился.

– А я бы предпочел все-таки остаться в живых, – пробормотал Штопор.

– А для меня это не имеет значения, – усмехнулся Нил.

В сторону окопа полетела очередная граната, и все вокруг заволокло дымом. Не оставляя себе времени на раздумья, Нил вскочил и со всех ног метнулся вперед, выхватывая на ходу гранаты.

– Спятивший кретин! – зло процедил Крест, открывая прицельный огонь.

Когда до цели оставалось несколько метров, Нил сорвал колпачок и метнул гранату в окоп и, почти сразу же, отправил следом вторую, а затем упал на землю, закрывая голову руками. Два взрыва, раздавшиеся почти одновременно, гулким эхом прокатились по полю, и воцарилась тишина.

Нил приподнял голову, всматриваясь в возвышавшийся теперь прямо перед ним защитный вал окопа, но не обнаружил никаких признаков жизни и осторожно двинулся вперед.

«Черт, а ведь если накрыло не всех, тогда мне конец!» – мелькнула где-то на самом дне сознания странная мысль, но он продолжал ползти, каждую секунду ожидая, что раздастся выстрел и… Но выстрела не было.

Добравшись до защитного вала, он остановился на мгновение, а затем взобрался на него и заглянул в окоп. От увиденного его желудок болезненно сжался, а тошнота удушливым комком подкатила к горлу. Окоп оказался сравнительно небольшим, но на всей его протяженности на дне валялись мертвые тела, изуродованные осколками гранат и пулями. Местами кровь еще сочилась из рваных ран и густыми каплями падала в жидкую грязь. Нил отвернулся, чтобы не видеть этого. От резкого движения раскисшая земля заскользила под его ногами. Он взмахнул рукой, пытаясь восстановить равновесие, но не удержался и, скатившись вниз, рухнул на одно из окровавленных тел. Вскочив на ноги, Нил подхватил винтовку и попятился назад. И в это мгновение позади него раздался знакомый тихий щелчок. Инстинкт сработал безупречно. Нил резко обернулся, почти бессознательно заученным движением вскидывая оружие, и уткнулся взглядом в дуло армейской винтовки, смотрящее на него своим немигающим черным зрачком. Буквально в нескольких шагах от него стоял немецкий солдат. Он был ранен в грудь, и было очевидно, что часы его сочтены. Кровь уже пропитала форму, отчего та казалась теперь черной. Солдат стоял, тяжело опираясь локтем о стену окопа, и с видимым трудом удерживал винтовку. Судя по всему, он был единственным, кто остался в живых, и понимал, что проиграл, но намеревался уйти из этой жизни, прихватив с собой еще хотя бы одного врага. Нил отчетливо увидел это в его глазах. В них не было ненависти, а только боль, непонимание и бесконечная усталость. И где-то на самом дне зрачков уже таилась тень подступающей смерти. Какое-то застывшее в вечности мгновение они просто смотрели друг другу в глаза, а затем Нил, словно во сне, увидел, как напряжение сковало черты его врага, как дрогнул его палец, лежавший на курке. Выстрела он не услышал. Просто тот вдруг странно дернулся, выронив оружие, и грузно осел на землю. Нил медленно опустил свою винтовку, с удивлением глядя на тонкий дымок, вырвавшийся из ствола и мгновенно растаявший в воздухе, а затем снова перевел ошеломленный взгляд на только что убитого им человека и внезапно расхохотался. Он смеялся и смеялся. Дико. Безудержно. А по его лицу катились слезы. Он чувствовал их соленый привкус на губах, но не мог остановиться. Вдруг он ощутил позади чье-то присутствие и с трудом обернулся, встретившись взглядом с непроницаемыми черными глазами Креста и ошалело-удивленными – Штопора. Вслед за ними стали подтягиваться остальные, а он все продолжал смеяться, захлебываясь смехом и рыданиями.