– Что здесь происходит?! – донесся до него откуда-то издалека визгливый голос сержанта. Сквозь пелену слез, застилающую глаза, Нил смутно различил его тощую фигуру и злобную физиономию. – Какого черта?! – завопил Девуазье, подходя к нему. – Немедленно прекратить!!!

Но Нил не мог остановиться, как ни старался.

– Ты спятил?!! – яростно завопил тот, в маленьких водянистых глазах вспыхнули искры мстительной злобы. – Тем хуже для тебя!!!

Он скинул с плеча винтовку. Нил видел все его действия и отчетливо осознавал, что сейчас произойдет – голова была пугающе ясной и пустой. Но он не сделал ни единого движения и продолжал хохотать. Пробормотав какое-то проклятие, Девуазье прицелился ему в грудь и уже хотел было спустить курок, как внезапно кто-то резко ударил по стволу винтовки, отбросив его вверх. Пуля умчалась в небо.

– Кто…

Резко обернувшись, он встретился взглядом с горящими черными глазами и моментально забыл, что хотел сказать.

– Только посмей, – едва слышно процедил Крест, черная пустота осветилась на мгновение зловещим огнем и тут же снова погасла.

Девуазье стало не по себе, и он медленно опустил винтовку.

– Да он же спятил, – опомнившись, пробормотал сержант. – Он – сумасшедший, а значит, опасен. У нас нет времени нянчиться с идиотами.

Крест ничего не ответил, а молча прошел мимо и направился к Нилу. Остановившись перед ним, он поднял руку и точно рассчитанным резким движением ударил того по щеке. Удар оказался настолько силен, что голова Нила мотнулась в сторону, словно у тряпичной куклы, но это подействовало. Молодой человек замолчал и, пошатнувшись, опустился на колени.

– Только и всего, – обронил Крест, проходя мимо сержанта, вскидывая винтовку на плечо.

– Чёй-то с ним? – удивленно пробормотал наблюдавший за этой сценой Штопор, когда Крест подошел ближе. – Вроде все нормально было и вдруг – на тебе.

Крест остановился и, холодно взглянув на него, слегка прищурился.

– Штопор, ты когда-нибудь видел глаза человека в тот момент, когда ты его убиваешь? Убиваешь не из-за укрытия, а вот так, глядя ему в лицо? И не потому, что он сделал тебе что-то плохое или ты его ненавидишь, а просто так. Потому что так надо.

– Ну… Нет.

– А мне приходилось. И когда это случилось в первый раз, я выглядел ничуть не лучше, чем сейчас Кардинал. Это просто истерика. Нужно оставить его одного, и скоро это пройдет.

Отвернувшись, он зашагал дальше. Штопор растерянно взглянул на Нила и, вздохнув, последовал за Крестом.

А Нил продолжал стоять на коленях. Его тошнило. Голова горела, как в огне, кровь глухо билась в висках, а по щекам безудержно катились слезы. Ему хотелось только одного – чтобы все это закончилось. Навсегда. Ему хотелось умереть, но смерть не пришла за ним. Даже ей он был не нужен.

«Жоа…»

Он ухватился за спасительный образ, словно утопающий за соломинку. Под опущенными веками проплыло видение волны кудрей цвета огненного золота и сияющих теплым светом фиалковых глаз, разбросав тысячи отражений в слепящих соленых каплях.

«Помоги мне…»

Налетевший ветерок бросил прядь волос ему в лицо, и внезапно ему показалось, что это она коснулась его.

«Помоги мне, фея».

Июнь 1918 года,

Фландрия.

– Майор Стратфорд, сэр, разрешите обратиться, сэр!

– Обращайтесь, – вздохнул Майкл Стратфорд и, оторвав взгляд от развернутой на столе карты, которую внимательно изучал в течение всего последнего часа, устало посмотрел на своего адъютанта, замершего навытяжку у двери.

– Сэр, новобранцы только что прибыли и выстроены во дворе.

– Хорошо, сейчас буду.

– Есть, сэр. Разрешите идти, сэр?!

Майор поморщился и кивнул.

– Идите.

Отсалютовав, как положено, адъютант чеканной поступью удалился, бесшумно прикрыв за собой дверь, за что майор был ему искренне благодарен – у него ужасно болела голова.

«Только вот кому есть до этого дело?»

Еще раз вздохнув, он надел фуражку, одернул сбившийся мундир и вышел из кабинета.

К тому моменту, как он появился во дворе, вновь прибывшие солдаты уже были выстроены ровными шеренгами. Взглянув на их молодые лица, майор грустно вздохнул и вышел в центр двора.

– Рад приветствовать вас здесь. Вы прошли подготовку в тренировочном лагере и все-таки здесь, значит, чего-то стоите. Теперь вас расформируют по взводам, и вы отправитесь к месту назначения. Сопровождающие уже ждут вас. Надеюсь, вам удастся дожить до конца войны. Те, чью фамилию я сейчас назову, выходят из строя. Вы отправитесь в первый взвод под командованием капитана Гранта, – Стратфорд развернул список. – Эммерс! Шеффилд! Грандчестер!

Небольшой отряд пробирался через лес. Кругом царила звенящая и от этого казавшаяся почти неестественной тишина, изредка прерываемая шуршанием опавших листьев или треском сухих веток под тяжелыми сапогами.

«Как же тихо, – думал Терри, молча шагая вперед. – Словно и нет войны».

Поправив ремни рюкзака, он поднял голову. Взгляд рассеянно скользил по густой зелени, плывущим над головой облакам, лицам шагающих рядом солдат, пока не уперся в спину человека, идущего в авангарде их небольшого отряда. Терри пришелся по душе их сопровождающий, который представился сержантом Шарлем де Шарни, из чего следовало, что он – француз и, судя по внешности, родом с юга Франции. Черты его лица трудно было назвать красивыми, но их странно изломленные резковатые линии, выдававшие силу и упрямство характера своего обладателя, сочетались весьма гармонично, придавая ему естественность и определенный шарм. Пожалуй, единственное, что можно было без преувеличения назвать красивым в Шарле де Шарни, так это его глаза. Черные, опушенные темными, не по-мужски длинными ресницами, они блестели подобно звездам, а в их глубине то и дело мелькали искры смеха. Сержант был невысокого роста, худощав, но жилист и превосходно сложен. Кроме того, недостаток роста он компенсировал уверенной неторопливостью движений, энергией и выносливостью, ибо несмотря на многочасовой переход Терри не сумел обнаружить ни в его лице, ни в его фигуре даже намека на усталость. Размеренной походкой сержант спокойно шагал в авангарде их отряда, изредка оборачиваясь, очевидно, чтобы убедиться, что никто не отстал.