С этими словами Фассбендер подошел к Патриции и тихонько произнес:

– Вечеринка была классной…

Все вновь затаили дыхание, глядя на то, как Майкл проходит мимо Джека, направляясь к выходу. Но ничего не произошло.

– Хочешь сказать, что тебе по душе все эти клоуны?!. – Джек несколькими шагами сократил расстояние между собой и Патти. Девушка испуганно отстранилась. Ее примеру последовал и Джаред.

Заметив это, Уайт громко рассмеялся. И если бы его смех больше не напоминал последние попытки сдержать подступающие к горлу рыдания, можно было бы подумать, что он сошел с ума. Долбаный Джек Уайт слетел с катушек!

Еще с несколько секунд он просто смотрел на Патрицию. И в его взгляде ненависть граничила с безумием, которое таила в себе любовь. Любовь… Что же она знала о любви?.. Маленькая упрямая девочка.

– Джек!.. – вырвалось у Патриции, когда мужчина бросился к выходу.

И она едва не кинулась следом за ним, подавшись внезапному порыву. Но в эту минуту рука Джея до боли стиснула ее холодную влажную ладонь.

– Патти, все хорошо, – прошептал Лето. – Все хорошо…

Оглянувшись, Бэйтман увидела, как Робин сделала то, что всегда раньше делала она сама – убежала с вечеринки вслед за Джеком Уайтом.

Робин бежала вниз по ступеням лестницы вслед за Джеком. Она неуклюже хваталась за перила, чтобы удержаться на своих каблуках. И кричала. Достаточно громко, чтобы он услышал ее и остановился.

Музыкант выскочил из подъезда жилого комплекса, в котором всего несколько часов назад Патриция Бэйтман начала праздновать свой день рождения. Она пригласила друзей, была заботливой и внимательной хозяйкой.

Сплюнув, Джек отдышался и взглянул на свое отражение в тонированном стекле припаркованной рядом машины. Теперь на его рубашке не хватало нескольких пуговиц. Он слышал, как Робби кричала ему вслед, стук ее маленьких каблуков преследовал его. И теперь, чтобы закончить все это, нужно было всего лишь запрыгнуть в первое проезжающее мимо такси и навсегда, навсегда забыть.

Как же он ошибался, как же глупо заблуждался, поверив, что она может стать лучше. Мысли играли на опережение. Но перед глазами все еще стояла проклятая картинка, точно кто-то забыл сменить слайд: Патриция, пьяно посмеиваясь, обнимала Майкла, пока тот, не стесняясь присутствия мудака Лето, прятал свои ладони в ее одежде.

Отчаяние и злоба душили его. Было еще много всего. Внутри. Но в эту самую минуту Джек не чувствовал ничего, кроме желания навсегда стереть из памяти все, что когда-либо связывало его и Патрицию. Она, безусловно, свой выбор сделала. Собственно, она сделала его уже довольно давно. Еще в тот день, когда по телефону сообщила ему о том, что уходит. Каким же идиотом он был!..

Поставил все на ее любовь: свой чертов брак, свою гордость… Он даже перестал думать о том, что скажут в прессе, лишь бы видеть ее рядом, лишь бы она принадлежала ему. А что у него осталось теперь?! Ничего… Она все разрушила. Эта тупая сука решила сломать его. Но у нее не выйдет, ничего не выйдет… Ничего не выйдет… Ничего…

– Джек!.. – схватив за руку, Робин наконец, удалось остановить мужчину. – Джек, что, мать твою, происходит?!.

Бросив на нее пустой равнодушный взгляд, Уайт отдернул руку и вновь зашагал прочь, точно Робин вообще не было рядом.

– Джек, пожалуйста, подожди!.. – ее раскрасневшееся от бега лицо и огромные испуганные глаза всего в нескольких сантиметрах от его собственного лица. Продолжая упорствовать, Уильямс вновь вцепилась в его руку и умоляюще прошептала: – Прошу тебя, не уходи!.. Давай поговорим, давай просто поговорим!..

Сердце девушки колотилось, как бешенное. И снова этот взгляд. Она хорошо знала этот взгляд. Их первая ночь в Нью-Йорке научила ее бояться. Теперь этот страх возвращался к ней, ведь в его глазах ненависть мешалась с безумием.

Несколько секунд. Джек с силой оттолкнул Робби, и та упала на асфальт, еле успев выставить вперед руки.

– Ты хочешь поговорить?!. – процедил он, скрипя зубами. – Мне даже смотреть на тебя невыносимо! Ты жалкая, тупая сука! Убирайся отсюда!..

Девушка почувствовала, как кто-то словно взял с десяток острых ножей и одновременно воткнул их в ее тело. Эта боль от обиды была гораздо сильнее боли от ушибленных коленок.

Пытаясь подняться на ноги, она потянулась к Уайту, надеясь на то, что он поможет ей, но музыкант лишь снова брезгливо оттолкнул Робин, будто она была чем-то ужасным. Тем, от чего следует избавиться.

– Зачем?.. – пытаясь остановить подступающие к горлу рыдания, прошептала Уильямс. – Что я сделала не так?..

– Ты все сделала не так!.. – выкрикнул он ей прямо в лицо. Холодная тень ночи коснулась его подбородка, придавая чертам устрашающую угловатость. И теперь, стоя здесь, посреди улицы, утонувшей в сумерках, Джек выглядел пугающим и безумным. – Я никогда, слышишь, никогда не хотел тебя!.. Никогда не думал о тебе, мне плевать было! Ты – ничто! Просто еще одна безмозглая шлюха!

Робин вытянула шею и тихонько пробормотала: