– Мне надоела эта возня, – прохрипел Макс ей в волосы. – Повернись!..

И, стащив ее вниз, развернул к себе спиной. Скайлер только бесшумно рассмеялась, схватившись руками за несчастную тумбочку.

Поворачивая голову, она вновь впилась в губы Макса. Он задрал и без того короткую юбку и, отодвинув в сторону крошечные стринги, прошептал:

– А я надеялся, что там не будет трусиков…

Прежде чем Скайлер успела что-либо ответить, мужчина резким, несколько грубым движением раздвинул ее ягодицы и несколько раз звонко шлепнул девушку. Иендо возмущенно дернулась, но тут же почувствовала, как Макс уже нежнее обхватил бедра и вошел в нее. Стон она сдержать не смогла. Никто бы не смог, ощутив у себя внутри этот огромный твердый хуй.

– Можно потише, в соседней комнате моя сестра!.. – посмеиваясь, передразнил он девушку.

Скай прогнулась в спине и от удовольствия прикрыла глаза. Казалось, теперь вся та непомерная агрессия, с которой они справлялись каждый по-своему все эти дни, проведённые в одном доме, нашла выход в его дразнящих, доводивших до исступления движениях. Сминая в кулак футболку девушки, Макс обнажил ее спину и, склоняясь ниже, провел по влажной от пота коже кончиком языка. Иендо вспыхнула, точно спичка. Пытаясь двигать бедрами, подаваясь навстречу его движениям, громко дышала. Тумбочка, о которую она продолжала опираться руками, ходила ходуном. Уильямс собрал в руку ее рассыпающиеся по плечам волосы и притянул Скай к себе. Она зашипела от боли, но в тоже время это лишь сильнее распалило желание. Макс прижался к ее горячей щеке своей, небритой и колючей. Наслаждаясь тем, как она, совершенно обезумевшая, пытается устоять на ногах, мужчина прошептал:

– Нравится тебе?.. Нравится?..

В ответ Скайлер лишь обхватила тонкими пальцами подбородок Уильямса и разделила с ним глубокий, полный страсти поцелуй. И еще никто не целовал ее так! Казалось, теперь она начинала понимать, от чего все эти бабы, постоянно окружавшие Макса, сходили с ума. Его движения, голос, дыхание и даже запах его кожи… Блядь! У нее между ног и так был уже Ниагарский водопад, а когда его губы прижимались к ее, оставалось только пытаться сдерживать восторженные стоны. Этот мужчина целовался, как никто другой. Он был ебаным королем траханых поцелуев!

– Макс, ты… – начала было Скай, но в этот момент Уильямс выскользнул из нее и, подтолкнув к кровати, опустился сверху.

Двигаясь в ней резко и грубо, точно пытаясь продолбить своим каменным хером внутри нее еще одну дырку, пальцами он медленно и нежно ласкал набухший маленький клитор девушки. Контраст этих ощущений приводил Скайлер в состояние близкое к полету в ебаный космос. И по прошествии нескольких минут она уже стонала под ним так громко, что Максу пришлось зажать ей рот ладонью. В темноте комнаты, которую разбавлял лишь тусклый лунный свет из-за неплотно зашторенного окна, Макс со своими растрепанными темными волосами и обилием металла в ушах, на шее и пальцах, казался ей демонически красивым. Чертовски блядь охуенным мужиком. Его глаза блестели. На лбу и груди выступили капельки пота. Он шептал что-то бессвязное, возможно, какие-то нежности или пошлости. В сущности, сейчас он мог говорить все, что угодно. И просто продолжать двигаться, двигаться, двигаться…

Когда все закончилось, Скайлер, внезапно осознавшая все то, что только что произошло, грубо оттолкнула Макса. Он несколько обиженно (или ей просто показалось) посмотрел на растрепанную Иендо и, подтянув джинсы, застегнул ширинку.

– Выметайся!.. – шепотом рявкнула девушка. – Мне нужно принять душ.

– Не помешало бы, – усмехнулся в ответ Макс, стоя уже в дверях. – Выглядишь, как дерьма кусок…

Она жестом послала его и, поднявшись с кровати, отдернула юбку. Когда дверь за мужчиной закрылась, Скай обняла себя за плечи и вновь присела на кровать. Она знала, с самого начала, блядь, знала, что все так и будет!.. Твою мать!..

Стащив в себя влажную от пота одежду, девушка отправилась в ванную. И стоя под теплым душем, она вновь и вновь ругала себя за неспособность противостоять этой губительной для нее страсти по имени Макс Уильямс.

Но Скайлер Иендо не была одной из тех, кто довольствуется малым. Спустя несколько часов и бессчетного количества попыток уснуть, она набросила на плечи свой крохотный шелковый халат и на цыпочках вышла в коридор. Дом спал. На цыпочках, точно уличный воришка, она прокралась по коридору и остановилась у двери, ведущей в комнату Макса. Приоткрыв ее, она просунула внутрь голову. Уильямс крепко спал, развалившись во всю кровать, как гребаный медведь. Плотно закрыв за собой дверь, Скай подошла к спящему мужчине и, скинув халат, залезла на кровать.

Макс сонно что-то забормотал, насилу подняв голову:

– Какого хрена, Иендо?.. – посмеиваясь, но все же удивленно прошептал он. – Ошиблась дверью?

– Я говорила, что не стану одной из тех телок, которых ты даже запомнить не можешь, – осторожно касаясь его губ, сказала девушка. – Я не…

– Просто заткнись и иди ко мне, – его пальцы исчезли в длинных разноцветных волосах. Притянув Скай ближе, Макс пробормотал: – Ты такая хорошенькая, детка…

– А ты ведь можешь быть милым, когда захочешь, – улыбнулась Иендо, поглаживая его обнаженное плечо. – Детка…

Прижав девушку к себе, Макс с жаром поцеловал ее в приоткрытые губы. За окном все еще было темно.

Чего-чего, а спортзала в своем временном заключении в Малибу Патриции не хватало меньше всего. Маленький Оливер, который только на вид был таким мелким и тщедушным, вполне справлялся с этим заданием, Бэйтман и раньше частенько, заигрываясь с сыном, едва доползала до кровати и отключалась, растянувшись прямо на покрывале. За это в том числе она была благодарна и мелкому, и Чарли с Томом, которые не изменили своего решения отпустить его в ЛА, после того как в прессе разразился очередной Уотерейт. Летогейт. Бэйтмангейт. Как пиздец ни назови…