– Вообще-то, это я стащила бутылку из бара, – призналась девушка, пока с обеих сторон не посыпались прочие обидные обвинения. – Не знала, что это чьи-то личные запасы. Прости, Шенн.

– Раз это моя будущая жена сделала, так уж и быть, прощу, – великодушно заявил Шеннон, улыбаясь, – и я даже забуду, что ты в последнее время в открытую изменяла мне с моим же братом, с родной кровинушкой, – запричитал мужчина, – если ты плеснешь мне огненной воды в стакан.

– Конечно, дорогой, – приторно сладко пролепетала Патти и с беспокойством добавила: – С тобой все в порядке? Со зрением, может, плохо стало? Щуришься как-то…

Ричардсон поднял взгляд от телефона, в котором остервенело выстукивал какое-то важное сообщение, и рассмеялся.

– Эй, женщина, это же мой фирменный звериный сексуальный взгляд, что не узнала? На всех фотографиях так делаю.

– Не признала, недостойная, – покачала головой Бэйтман. – Кстати, где твой брат запропастился? Сказал «не исчезай», а от самого ни слуху, ни духу.

– Сделаю вид, что меня это не задело, – проворчал Шеннон, – и все-таки приглашу повеселиться в нормальной компании. Мы как раз собрались играть в «Я никогда не». И Джей тоже там.

– Так он же не пьет, – Патти подозрительно посмотрела на Лето.

– А этому шизику и не надо, – выдал Шенн.

– И потому всегда выигрывает, – с обидой добавил Терри.

Патриция Бэйтман впервые слышала, что в «Я никогда не» вообще кто-то выигрывает, если не считать выигрышем несколько интимных мгновений в обнимку с унитазом. Счет вроде как должен вестись, так, по крайней мере, гласят правила, но кто ведет счет в играх на выпивку, когда их главная миссия просто ужраться? В любом случае, Патриция не собиралась никому ничего проигрывать, тем более трезвеннику Джареду Лето.

– Я никогда не занималась сексом в самолете, – сказала миловидная блондиночка, кажется, она щеголяла в нижнем на показе La Perla в этом году.

– И кто это продолжает играть без нас? – возмутился Шеннон, пропуская Терри и Патти на кухню и закрывая за собой дверь.

В комнате собралась маленькая компания из безымянной блондинки, Эммы Ладбрук, четы Милишевичей и Стива Айелло. И никакого Джея.

– Шенн, дорогой, ты вернулся, – спохватилась модель, прижавшись к нему своим анорексичным тельцем, пока все остальные знакомились с Бэйтман, о которой были наслышаны невесть чего от братьев Лето.

– На чем вы там остановились? На сексе в самолете? – переспросил Шенн, наливая новоприбывшим. – Ну что ж, за это надо выпить. – И опорожнил стакан со всеми, кроме анорексичной Кэйт. – Серьезно, Кэйти, никогда-никогда? – Девушка отрицательно покачала головой, а мужчина обнял ее еще крепче, притягивая в объятия.

– Мне кажется, она еще испытает радости MHС, – прошептала Патти Терри на ухо.

– Если он не расстанется с ней раньше, чем надо будет куда-то слетать, – ответил он, усмехнувшись.

– Кто начнет откровенничать? – усмехнулся Шеннон, потирая руки, а Патти, осмотрев присутствующих, вздохнула с облегчением, в этой компании никто не станет распускать ненужные сплетни, а Кэйти к концу вечера и вообще забудет, как ее зовут, потому можно расслабиться и получать удовольствие от игры, в которую она не играла со времен колледжа.

– Прекрасная Партиция? – Терри напомнил девушке, что осталась только она.

– В самолете ЛА-Париж с братом моей лучшей подруги. Мы летели на неделю моды, а перелет выдался до жути скучным, – вспомнила она свое вступление в Mile High Club.

– А подруга что?

– Подруга была в курсе, что мы переспим, еще раньше, чем мы сами это поняли, – Патти удовлетворила любопытство Шеннона, подняла новый бокал и торжественно произнесла: – Я никогда не жила на Восточном побережье.

Выпили все, даже объявившийся на пороге Джаред отсалютовал чем-то, напоминающим взбитые в блендере овощи и фрукты, подобранные совершенно беспорядочно и в таких же пропорциях.

– А я никогда не делал тату с матами, – сказал он, садясь рядом с Патрицией на стол. Из всей компании выпили только она и Шеннон. – Когда, Шенн? – с удивлением спросил Лето.

– Было дело, но я ее быстро свел, когда протрезвел. В отличие от Патти. – Он схватил девушку за ногу так резко, что та едва успела схватиться за его брата, и продемонстрировал всем «Dream, Bitch» на ее ступне.

– Хэллоуин 2007 года, Уильямсы нагло меня обманули, сказав, что там будет совершенно другая надпись, а я отрубилась еще на моменте, когда они выписывали там «мечтай», и не заподозрила подвоха. С тех пор ношу ее на память о том, что много пить нехорошо, – рассказала Патти историю своего морального падения, так и не отстранившись от Джареда. Ей было комфортно в его руках, и так привычно, будто они провели в объятиях друг друга целую вечность.