Внезапно все звуки оборвались, испуганные восклицания Хейна затихли, даже стука крови в висках не было. Холод сковал движения, я не смог пошевелиться...

А потом меня накрыла тьма.

Когда я открыл глаза, надо мной нависало что-то синевато-чёрное, немного переливающееся. Мне понадобилось несколько секунд, чтобы понять - это звёздное ночное небо. Ночное?!

Меня бросило в дрожь. Мы потеряли целый день из-за какой-то слабости, что меня одолела. От этой мысли захотелось куда-нибудь уйти, убежать. Далеко, чтобы никогда больше не вспоминать об этом...

– Хейн, - скоро это имя будет самым употребительным словом в моей речи.

– Я здесь, - отозвался красивый грудной голос откуда-то справа. Я повернул голову и увидел, что Хейн смотрит на меня настороженно, будто ожидая увидеть на лице симптомы какой-то болезни.

– Я что...
– даже произносить было стыдно.
– В обморок упал?

– Немного, - неуверенно ответил юноша и отвёл глаза. А потом немного мягче произнёс.
– Ты считаешь меня своим другом.

Я онемел. Даже почувствовал, как густой румянец накладывает свои горячие ладони на мои щёки.

– Откуда такие сведения?
– я попытался изобразить равнодушие.

– Я же не могу закрыть проход к твоим мыслям, когда ты так открыто мне их показываешь в подсознании.

Я вздохнул, а потом резко закашлялся. Хейн подскочил ко мне, опасаясь того, что я опять начну задыхаться. Он склонился надо мной.

– Всё хорошо, - прошептал он. В этих двух словах было столько нежности и преданности, что я, поддавшись порыву и всё ещё кашляя, приподнялся и обнял Хейна.

– Ты наш с Акирой спаситель, - пробормотал я, зарываясь в его длинные тёмные волосы.
– До твоей смерти я буду тебе обязан.

Хейн, замеревший в странной позе (руки расставлены как крылья, глаза широко распахнуты от удивления), негромко рассмеялся и похлопал меня по спине. От его прикосновений кожа будто зажглась тысячами огней, что жалили меня, заставляли гореть...

– Наконец ты понял это, - посмеиваясь, заявил он.
– Ты весь день думал о том, как хорошо, что я вас нашёл.

Отпуская Хейна, я посмотрел ему в глаза.

– Я понял, что ты не человек, - улыбнувшись, пояснил я.

Лишь я улыбнулся, на лице Хейна промелькнуло что-то очень похожее на испуг. От этого, казалось бы, незначительного жеста меня передёрнуло.

– Прости, - прошептал я, чувствуя, как горечь от того, что я сам больше зверь, чем этот получеловек, застилает разум.

Я чудовище.

Это я хотел оставить существо, что не пожалело сил ради спасения незнакомца с ребёнком. Я убил невинное создание в городе, что не было виновато в участии её родственников в убийстве моей семьи. Я с горечью подумал о том, что лицо убитой девушки будет со мной ещё очень долгое время. Я закрыл лицо ладонями и постарался успокоиться.

– Тебе не за что винить себя, Киона. Ты не больший монстр, чем я.

Он улыбнулся. Я не ответил на улыбку, боясь напугать своего спасителя.

– Прости, - повторил я.
– Прости, что хотел бросить тебя. Прости, что...
– я замялся, вспоминая сколько зла наговорил ему. Ужаснувшись, я постарался поскорее закрыть эту тему, - прости меня.

– Я незлопамятный, - постарался утешить меня Хейн, но я всё равно чувствовал себя полным ничтожеством. Как я мог испытывать отвращение к тому, кто спас меня от гибели, помог выжить моей сестре... да ещё и убил тех ублюдков, что решились прийти ко мне в дом и уничтожить моих родителей.

– Но ты лишил меня мести, - эта мысль пришла мне на ум, как искра в ночи. Раздражение сковало скулы, но я сжал зубы, чтобы не наговорить чего-нибудь Хейну. Опять.

– Я дал тебе вместо этого жизнь, - легко ответил юноша, будто мы говорили о погоде. Я вздохнул. Мне не выиграть в споре с этим человеком.

– Ладно, - согласился я.
– Пошли искать что-нибудь в дорогу.

Хейн с готовностью вскочил на ноги и, стараясь держаться ближе ко мне, чтобы в случае чего поддержать, пошёл к дому. Я, вспомнив, в каком состоянии была кухня, не решился вести получеловека в разваливающийся дом. К тому же с нами ребёнок...

И только тогда я заметил, что Акиры с нами нет.

– Где Акира?
– воскликнул я. Какая-то часть моего сознания говорила, что Хейн не дал бы в обиду мою сестру, но всю остальную часть головы занял липкий страх.

– Она там, - Хейн показал назад. Левее того места, где лежал я, был маленький холмик, в котором я узнал тряпки, в которых лежала моя сестра. Я кинулся к ней.

Наклонившись над Акирой, я вгляделся в её личико. Только сегодня рождённая, он не походила на младенца. Черты лица были скорее уже взрослыми, просто уменьшенными.