– Я по объявлению, здравствуйте, - сказал я.

– Очень хорошо. Покажите свои документы, пожалуйста.

Он пролистал паспорт и трудовую книжку, посмотрел диплом и разочарованно сказал:

– Мы вас на такую работу взять не можем: у вас диплом, - зачем вам идти работать грузчиком? Кто вам позволит это?

– Прошу вас, возьмите меня, я буду честно трудиться. Работать я люблю, физической работы не боюсь. А диплом, - что диплом? Его можно выбросить в мусорный ящик. У меня такой диплом, что нигде не могу устроиться на работу, он мне только мешает.

– Вы член партии?

– Нет.

– Жаль. Ваш диплом без партийного билета действительно ничего не стоит. О чем же вы думали, когда выбирали свою профессию?

– Я неравнодушен к литературе, - сказал я.

– Небось, стихи сочинял?

– Да, был грех. Я иногда и сейчас балуюсь.

– Это хорошо. Продолжайте. А жалобы сочинять умеете?

– Не пробовал, и опыта нет.

– Это правильно.

– А как с работой, возьмете?

– Рад бы помочь будущему поэту, да нет возможности. Я тоже под контролем. Взять человека с высшим образованием на рабочую должность не имею права.

Кто может дать такое право?

Министр труда и занятости, обратитесь к нему.

Благодарю вас.

***

На площади Маяковского я прочитал объявление: филармонии требуется заведующий литературной частью. Оклад 150 рублей в месяц.

Кровь бросилась мне в лицо, и я тут же помчался в филармонию искать начальника отдела кадров.

– Если еще никого не взяли, значит, это мое место. Господи, как хорошо! Лишь бы никто не опередил меня, - шептал я себе, поднимаясь выше этажом и дрожащей рукой стуча в запертую дверь начальника отдела кадров. Но никто не ответил: дверь была заперта на ключ. Я бежал не только через площадь, будто кто гнался за мной с пистолетом в руках, но и на второй этаж, почти через ступеньку, поэтому сердце у меня колотилось, как у молодого и я немного стал задыхаться. Закрытая дверь в отдел кадров даже обрадовала меня, тем более поодаль были расположены кресла, как в партере театра. Я занял одно, глубоко дыша, и довольно быстро пришел в норму. Вскоре появился и начальник ОК, молодой, довольно симпатичный мужчина и не здороваясь, сказал:

– Проходите. Вы, очевидно, по объявлению, так?

– Так точно.

– Без "так точно", я не солдафон. Вы член?

– Нет, не член, хотя...

– Мне нужен тот, с бородкой.

– Этого-то у меня, к сожалению, нет, - сказал я, опуская глаза.

– Тогда разговор бесполезный. Эта должность требует членства. Все, желаю успехов.

– Я предан КПСС и лично Леониду Ильичу и Михаилу Суслову, и тому с бородкой, я всегда буду кричать: да здравствует КПСС! Долой марксизм-ленинизм, простите, империализм. Ну, хотите, я куплю портрет Ильича, прикреплю на пиджак сзади, и так буду ходить на работу? Возьмите, я не подведу. Ни один спектакль, ни одна музыкальная пьеса не пройдет, если в ней не будет упомянуто имя вождя мировой революции, даю гарантию.

– Может вы и того, с Лениным в груди, я готов поверить, но у вас это не оформлено на бумаге.

– Так давайте оформим.

– А как? Вы должны у нас числиться, пройти кандидатский минимум и только потом вам могут выдать партийный билет, своего рода пропуск к ленинскому сердцу.

– Тогда берите меня уборщиком, я умею держать в руках метлу, - сказал я горячо.

– Не имеем права: у вас диплом.

– Я его выброшу к такой-то матери, даю слово, а то получается замкнутый круг: вы взять меня не можете, потому что у меня нет партийного билета, а партийный билет не можете мне выдать, поскольку я у вас не работаю.

– Получается что так. Но извините, у меня много работы.

Я вышел из здания филармонии, и направился к памятнику Маяковскому. Дул холодный ветер, мороз щипал за нос и за уши. "Ему тоже зябко", подумал я и, заметив ресторан "Пекин" совсем рядом, решил зайти погреться и, если что-то можно взять на два рубля, попить чаю с булкой.

В зале на первом этаже сидела всего одна молодая пара. Я присел, как нищий к столу в доме хозяина. Вскоре подошел официант в белом халатике и довольно вежливо спросил:

– Что желаете?

– У меня всего два рубля в кармане. Из них десять копеек мне на дорогу, иначе я домой не смогу вернуться. Остальное ваше. Можете мне всего один стакан чаю принести, - я все отдаю.

– Вы что - студент?

– Нет, я уже был студентом. У меня диплом, но я никак не могу найти работу.

– Хорошо, посидите.

Официант вскоре он вернулся с подносом, где было всего так много, что у меня глаза разбежались.

– У меня нет столько денег, - сказал я.

– Я знаю. Мне деньги ваши не нужны. Я в день зарабатываю по двадцать рублей, а то и больше. У меня всего семь классов образования. Если ты меня послушаешь - не пожалеешь. Приходи к нам официантом, сейчас как раз требуются ребята. Ни один инженер так много не зарабатывает, как официант. Особенно в таком ресторане, как этот. Я не только загребаю денежки, но и питаюсь здесь. Совершенно бесплатно. А поздно вечером, когда все уходят, мы с девочками хорошим вином угощаемся, да еще и целуемся вдоволь. А кое-кто и бим-бим делает. Девушки у нас покладистые, то, что надо. Ты был бы у нас на первом месте. Высокий, черноглазый... словом, бросай эти мытарства и к нам. Отдел кадров на седьмом этаже. За обед я с тебя ничего не возьму, но ты будешь моим должником, учти. Тут бывают и такие клиенты, которые чудят. Денег полные карманы, он не знает, куда их девать, заказывает столько дорогих блюд и спиртного, что десять человек не съесть не могут. Он жрет, напивается как свинья, а потом девку требует. Вытащит пачку денег и говорит: все твое, только предоставь.

Я повеселел. Наконец-то все проблемы будут решены. А диплом? надо спрятать подальше. Грош ему цена этому диплому. Непонятно только, зачем государство тратит такие деньги на подготовку ненужных специалистов? наверное, чтоб поставить галочку о том, что непродуманный план выполнен и еще для того, чтоб похвастаться: вот смотрите, сколько, у нас граждан с высшим образованием, а при коммунизме каждый второй будет иметь такое образование. Вы, капиталисты, не признаете наши дипломы, ну и черт с вами. Это неудивительно, у вас нет передового учения. У нас любой специалист - медик, инженер - прежде всего марксист и если он зубы вырывает кусачками и швыряет их в урну, то он при этом руководствуется учением марксизма-ленинизма о том, что гнилой зуб вырывают с корнем. Так-то, голубчики.