* *

Кем бы ни был искренне вступающий на путь работ, он должен оставить позади себя стадию, на которой потребность и желание являются первым законом наших действий. Ведь какие бы желания все еще ни тревожили его существо, он должен, если он принимает высокую цель Йоги, отказаться от них, предав их в руки Господа внутри нас. Высшее могущество будет иметь дело с ними, на благо садхака и на благо всего. Как следствие мы обнаруживаем, что, если однажды сдача была совершена, всегда принимая меры, чтобы отвержение было искренним - эгоистическое потворство желанию может некоторое время возвращаться под действием сохранившегося импульса прошлой природы, но только для того, чтобы истощить свою приобретенную инерцию и научить воплощенное существо в его наиболее необучаемой части, его нервной, витальной, эмоциональной природе, через обратное действие желания, через печаль и беспокойство, мучительно противоположные спокойным периодам высшего мира или чудесным моментам божественной Ананды, что эгоистическое желание не является законом души, которая ищет освобождения или устремляется к своей изначальной природе бога. Впоследствии элемент желания в этих импульсах будет отброшен, или будет настойчиво устраняться постоянным отказывающим и трансформирующим давлением. Только чистая сила действия в них (pravritti), оправданная равным восторгом во всех работах и результатах, которые вдохновлены или наложены сверху, будет сохранена в счастливой гармонии окончательного совершенства. Действовать, наслаждаться - это нормальный закон и право нашего нервного существа, но выбирать лично желание и наслаждение - это только его невежественная воля, не его право. Одна высшая и универсальная Воля должна выбирать, действие должно обратиться в динамическое движение этой Воли, наслаждение должно быть заменено игрой чистой духовной Ананды. Вся личная воля является либо временной передачей полномочий свыше, либо узурпацией невежественным Асуром.

Социальный закон, этот второй термин нашего прогресса, это средство, которому эго подчинено для того, чтобы оно могло научиться дисциплине посредством подчинения более широкому коллективному эго. Этот закон может быть совершенно лишен любого морального содержания и может выражать только нужды и практическую пользу общества, как каждое общество себе их представляет. Или он может выражать эти нужды и это добро, но смягченные, украшенные и дополненные более высоким моральным и идеальным законом. Он навязывается развивающемуся, но все еще несовершенно развитому индивидууму в форме социального долга, семейных обязательств, общинных или национальных требований до тех пор, пока он не противоречит его растущему чувству более высокого Права. Но садхак Кармайоги оставит и это также Господину работ. После того, как он осуществил свою сдачу, его социальные импульсы и суждения будут, как и его желания, использованы только для их исчерпывания или, может быть, в той мере, в которой они все еще временно необходимы, чтобы дать ему возможность отождествлять свою нижнюю ментальную природу с человечеством вообще или с каким-нибудь группированием человечества в его трудах, надеждах и устремлениях. Но когда этот короткий этап закончен, они будут удалены, и останется только божественное правление. Он будет отождествлен только с Божественным, а с другими только через божественное сознание, не через ментальную природу.

Ведь даже после того, как он освободился, садхака будет находиться в мире, а находиться в мире означает оставаться в работах. Но оставаться в работах означает действовать на благо мира вообще, или для рода или расы, или для некоего нового творения, которое должно развернуться на земле, или некая работа налагается Божественной Волей внутри него. И это должно быть сделано либо в рамках, предусмотренных окружением, либо группированием, в котором он рожден или находится, или иначе в таковом, выбранном или созданном для него божественным указанием. Поэтому в нашем совершенстве не должно быть оставлено ничего в ментальном существе, что противоречит или мешает нашему взаимопониманию и свободному самоотождествлению с родом человеческим, группой, или каким бы то ни было коллективным выражением Божественного, которое ему предназначено вести, которому помогать или служить. Но в конце концов это должно стать свободным самоотождествлением благодаря тождеству с Божественным, а не ментальной связью или моральными узами союза или витальнного соединения, управляемой любого рода личным, социальным, национальным, общественным или credal эгоизмом. Если какой-нибудь социальный закон соблюдается, это будет не из-за физической необходимости, или соображений личного или общего интереса, или ради выгоды, или из-за давления окружения, или из какого-либо чувства долга, но единственно для Господина работ, и потому, что ощущается или известно, что что это Божественная Воля - чтобы социальный закон или правило или отношение, как они установлены должны по-прежнему сохраняться как образ внутренней жизни, и что умы людей не нужно тревожить их нарушением. Если, с другой стороны, социальный закон или правилоили отношение игнорируется, это тоже будет не для потворства желанию, личной воле или личному мнению, но потому, что ощущается большее правило, которое выражает закон Духа, или потому что известно, что должно произойти в поступи божественной Всеобщей Воли движение к изменению, превосхождению или отмене существующих законов и форм ради более свободной и широкой жизни, необходимое для мирового прогресса.

Здесь все еще остается моральный идеал и закон, и они, даже тем многим, кто думает, что свободен, кажутся вечно священными и непостижимыми. . Но Садхака, со взором, всегда обращенным к высотам, оставит их Ему, кого все идеалы отрывочно и несовершенно стремятся выразить; все моральные качества являются только бедными негибкими пародиями на его спонтанное и неограниченное совершенство. Привязанность к греху и злу уходит с уходом нервного желания; ведь она принадлежит качеству витальной страсти, импульсу или энергии пристрастия в нас (rajoguna), и гаснет после трансформации этого качества Природы. Но также не должен стремящийся остаться подчиненным glided или золотой цепи условно или привычно или ментально упорядоченной или даже высокой и ясной саттвической добродетели. Это будет заменено чем-то более существенным, чем маленькая неадекватная вещь, которую человек зовет добродетелью. Оригинальным значением этого слова была зрелость - и это гораздо более широкая и глубокая вещь, чем моральный разум и его структуры. Кульминация Кармайоги - это еще более высокое и глубокое состояние, которое можно, наверное, назвать "душевностью" - ведь душа больше человека; свободная душевность спонтанно изливается в работах высшей Истины, и Любовь заменит человеческую добродетель. Но эту высшую Истину невозможно вынудить обитать в смешных сооружениях практического рассудка, равно как и заключить в более достойные конструкции расширенного оперирующего понятиями рассудка, который навязывает свои представления в качестве чистой Истины ограниченному человеческому интеллекту. Эта высшая Любовь неизбежно окажется несовместимой , и еще менее будет будет синонимичной с частичными и слабыми, невежественными и находящимися во власти эмоций двмжениями человеческого притяжения, сочувствия и жалости. Узкий закон не может навязываться широкому движению, частичное знание разума не может диктовать свои условия высшему свершению души.

Сначала высокая Любовь и Истина будет совершать свои движения в Садхаке, сообразуясь с неотъемлемым законом или путями его собственной природы. Ведь то, из чего его душа вошла в Игру, есть особый аспект божественной Природы, частичное могущество высшей Шакти не ограниченной, однако, формами этого закона или пути, ведь душа бесконечна. Но вещество его природы все еще несет этот отпечаток , развитый до состояния свободгного владения в движениях по тем направлениям или в поворотах вокруг спиральных кривых этого доминирующего влияния. Он будет проявлять божественное движение Истины в соответствии с темпераментом мудреца, или борца, подобного льву, или наслаждающегося и любовника или работника и служителя, или в любом сочетании сущностных свойств (gunas), которые могут составлять форму, данную его существу его собственным внутренним побуждением. Именно эту природу "я", свободно играющую в его действиях, будут видеть в нем люди, а не образ действий, скроенный, размеченный, искусственно регулируемый любым меньшим правилом или законом, исходящим снаружи.

Но есть и еще более высокое достижение, существует бесконечность (anantya), в которой превзойдено даже это последнее ограничение, потому что природа совершенно исполнена, и ее границы пропадают. Там душа живет без каких-либо границ; ведь она использует все формы и шаблоны в соответствии с божественной Волей в ней. Но она не сдержана, не привязана, не заключена в тюрьму никаким могуществом или формой, которые она использует. Это вершина пути работ, и совершенная свобода души в ее действиях; ведь все ее активности являются ритмом Высшего и полновластно исходят только из него, как спонтанная музыка, порожденная бесконечным.

* *

Полная сдача всех наших действий высшей и универсальной Воле, безусловная и безоговорочная сдача всех работ под управление чем-то вечным внутри нас, что заменит обычные труды эгоистической прирорды, это способ и итог Кармайоги. Но что такое эта божественная высшая Воля, и как ее могут распознать наши обманутые инструменты, и наш слепой, заточенный в темницу интеллект?

Обычно мы полагаем себя отдельным "я" во вселенной, которое владеет отдельным телом, и ментальной и моральной природой, выбирает, абсолютно свободно, свои собственные самоопределяемые действия и является независимым и вследствие этого единственным мастером ее работ, и их инициатором. Нелегко для обыкновенного разума, такого разума, который не задумыался и не заглядывал глубоко в свое собственное устройство и составляющие частии это сложно даже для умов, которые размышляли, но не имеют духовного видения и опыта, представить, как это может быть в нас что-то еще, более истинное, глубокое и могущественное, чем это видимое "я" и его империя. Но самый первый шаг к знанию себя, так же как и к истинному знанию явлений, заключается в том, чтобы отступить назад от видимой истины вещей, и найти подлинную, но замаскированную, неотъемлемую и динамическую истину, которую их видимости скрывают.

Эго, или "я" - это не постоянная истина, и еще менее является нашей неотъемлемой частью; это лишь образование Природы, ментальная форма централизации мысли в воспринимающем и различающем разуме, витальная форма централизации чувстваи ощущения в наших жизненных частях, форма физически сознательного восприятия, централизующего субстанцию и функционирование субстанции в наших телах. Все, чем мы являемся внутренне - это не эго, а сознание, душа или дух. Все, что мы есть и что мы делаем внешне, и на поверхности - это не эго, а Природа. Исполнительная космическая сила формирует нас, и диктует через наш темперамент и окружение и менталитет таким образом оформленные таким образом оформленные через наш индивидуализированный способ оформления космических энергий, наши действия и их результаты. Воистину, мы не думаем, не изъявляем волю и не действуем - но мысль происходит в нас, воля происходит в нас, импульс и действие происходят в нас; наше ощущение эго собирает вокруг себя, относит на свой счет весь этот поток природных видов деятельности. Это космическая Сила, это Природа формирует мысль, навязывает волю, сообщает импульс. Наши тело, разум и эго - это волна этого моря силы в действии, и не управляет им, но управляема и направляема. Садхака в своем продвижению к и знанию себя должен достичь точки, где душа открывает свои глаза видения, и распознает эту истину эго и эту истину работ. Она отбрасывает идею ментального, витального, физического "я", что действует или управляет действием; она распознает ту Пракрити, Силу космической природы, следующую ее фиксированным принципам - в себе и во всех вещах и созданиях единственную работницу.