В воздухе сильно пахло виски и давно немытыми телами. Но всё это было приправлено грубым, безудержным весельем, которое не делало этот запах таким уж ужасным. На корабле было по-меньшей мере тридцать человек, может больше, в разной степени трезвости. Кто-то пел, кто-то танцевал, кто-то валялся без сознания, а кто-то уже почти отключился, но не выпускал из рук бутылку. Это была ночь шумной попойки.

Джеймс пару раз глубоко вдохнул и перепрыгнул через борт, приземлившись с громким стуком на палубные доски. Всё веселье мгновенно стихло.

Несколько мгновений пираты молча смотрели на него. Было слышно лишь, как волны плещутся за бортом. Джеймс прирос к палубе, испуганный, но старающийся казаться уверенным. А потом мужчина, которого он встретил много лет назад на берегу, выступил вперёд. От глаз разбежались лучики морщинок, пират улыбался. Он подошёл ближе, протянул Джеймсу руку и склонил голову, а затем прижал шляпу к сердцу.

– Капитан, - произнёс он.

Джеймс помнил их последнюю встречу. Эта сцена проносилась с тех пор в его голове каждый вечер перед сном. Но то, что произошло потом, раньше не случалось. Остальные мужчины по очереди становились на колени, следуя за первым пиратом, и шептали:

– Капитан. Капитан.

Джеймс онемел. Все стояли и смотрели на него.

– Я, я...
– он заикался.

– Да, - произнёс главарь с улыбающимися карими глазами и золотым зубом.

– Вы - Капитан Джеймс Крюк.

Капитан. Значит, сработало. Ему снилось в Лондоне каждую ночь, что он капитан. Что плавает именно на этом корабле, именно с этой командой, руководит, грабит и разоряет вражеские суда. Он воображал себя Капитаном Джеймсом Крюком - и вот он здесь.

– Да, - ответил Джеймс, но мысли путались.- И я вас знаю. Но, простите... Никак не могу вспомнить ваши имена.

Джеймс почувствовал, как к щекам прилила кровь, но прошло слишком много времени с тех пор, как они ему снились. Прошло слишком много времени с тех пор, как ему вообще что-то снилось. После того, как покинул Лондон, он не видел снов. Поэтому имена его товарищей оказались похоронены в пыльном уголке памяти, и сейчас он просто стоял и краснел от смущения.

– Старки, Капитан, - ответил пират, не удивляясь вопросу.
– А это будет Билл Джукс.
– Джукс вышел вперед и протянул мускулистую и в большой степени татуированную руку. Джеймс широко улыбнулся, пожав ее. Теперь все чувствовалось более реальным, чем когда-то в его мечтах, крупная рука мужчины сжималась вокруг руки Джеймса, будто он мог сломать ее, если бы пожелал, лунный свет танцевал у него на лысине.
– И Сми.
– Полный маленький рыжеволосый человек в очках, слишком маленьких для его лица, вышел из-за команды и грандиозно поклонился, снимая шляпу. Он подошел, улыбаясь, светло и тепло. Джеймс был уверен, что ему понравился этот парень.

Потом Старки представил каждого пирата по имени. Джеймса удивило, что дикая банда пиратов была более культурна, чем Потерянные Мальчики.

– Мы ждали вас, Капитан, - сказал Старки.

Покалывающая теплота распространялась по телу Джеймса от макушки до кончиков пальцев ног. Чувство, которое испытывал, когда последний раз был дома.

– Ждали?

– С тех самых пор, как мы себя помним.

По лицу Джеймса расплылась улыбка. Он ещё раз глянул на Старки, теперь замечая незнакомый глубокий шрам от левого уха наискосок через щеку к подбородку. Но взгляд, приподнятые уголки глаз и весь его вид - уверенный, знающий - были знакомы из сна. Джеймс пока не мог таким похвастаться, поэтому решил оставить все эмоции на потом, и ещё немного поиграть в капитана. Он выпятил грудь:

– И где каюта капитана?

Джеймс не мог точно сказать, насколько корабль соответствует его снам, но если он взят оттуда полностью, то его каюта должна быть где-то поблизости. Юноша пошёл за Старки из юта к маленькой комнатке, отгороженной от остальных кают. Но когда Старки толкнул дверь, Джеймс понял, что комната совсем и не маленькая. Напротив, она огромная, совсем как в его снах, даже такие же гобелены на стенах.

Это была огромная каюта, заполненная роскошью, и в ней было на несколько градусов теплее, чем на палубе. Большая кровать в углу комнаты, драпированная тяжелой темно-красной тканью, одеяло, такое огромное, что в него можно было с лёгкостью закутаться, и дубовый стол, на котором стояли кубки — золотые, как он и мечтал, кажется, вечность назад — заполненный напитком, который уж теперь-то он сможет выпить, если захочет. Из груди Джеймса вырвался довольный смех. Сама комната была в красных и золотых тонах — большие и совершенно безвкусные занавески, богатая темная древесина на полу, шикарные красные коврики перед кроватью и под окном. Он зарылся пальцами ног в мягкий ворс, задыхаясь от восторга. Как давно он не стоял голыми ногами на чём-то, что не хотело его расцарапать или пощекотать. В углу висела длинная красная куртка и экстравагантная широкополая шляпа, которая ему отлично подходила. А шляпа была точно такой, как в его детских мечтах.

Джеймс подошел к углу и взял куртку, висевшую на крючке, а затем перебросил ее через плечо. Он нахлобучил шляпу на голову, совсем не замечая ничего вокруг себя. Затем он подошел к зеркалу на другой стороне комнаты и посмотрел на себя.

Его волосы стали длинными и волнистыми, гораздо длиннее, чем мать позволяла ему отрастить в Лондоне. Он уже стал выше, чем был часами ранее. Он дотронулся до своего лица. Появились маленькие усики и настоящая щетина там, где раньше ее никогда не было. Несмотря на то, что он провел на Испанском Мэйне очень мало времени, от него уже пахло морем.

Его глубоко поразило то, что он смотрел на зеркальное отражение своего отца. Джеймс подавил глубокий всхлип и, затаив дыхание, отвернулся от него. Парень стоял так минуту, грызя зажатую в кулак руку, чтобы подавить эмоции, затем повернулся и снова взглянул на лицо в зеркале.

Он был похож на своего отца. Но он также был и капитаном и верил в это до глубины души.

– Старки, - сказал он.

– Да, Капитан?
– Старки заглянул в комнату, на глазах у толпы пиратов. Казалось, он был восхищен этой простой фразой.