– Роз, скажи Саре, что я к ней попозже зайду! – крикнула она вслед убегающим.

– Ну и лошина! – был ответ.

Шане оставалось только надеяться, что её просьбу выполнят.

– А ты чего? Бежала бы с ними, тебе же хочется, – раздраженно сказал Ваня, покосившись на неё.

– Не хочется, раз я здесь! – резковато ответила Шмеленкова. Иван только плечами пожал, отвернувшись. “Ну-ну, давай, отворачивайся, ещё истерику здесь закати!” – хотелось крикнуть Шане. Но она вовремя взяла себя в руки.

– Ты злишься? – спросила она первое, что взбрело в голову.

– Как ты думаешь? – со вздохом повернулся к ней Ваня.

– Сара нам тоже не чужой человек, – рискнула заметить Шмеленкова. – Ничего страшного, если они ей расскажут...

– А то ты не знаешь, как они расскажут! – взорвался Травкин. – Закатят такое шоу, почище того, что мой папаша устроил! И все вместе будут смеяться над ним, как над шутом каким-то. Вот что меня бесит – сплетни и насмешки дурацкие.

– Остро же ты на всё реагируешь, – позволила себе прокомментировать Шаня. – Я понимаю, ситуация не самая приятная, ты волновался... Да мы все волновались, даже сам Миша испугался так, что позеленел! – воскликнула она. – Но всё-таки надо относиться к жизни проще, а то можно и в дурдом попасть.

– Кто-то относится к жизни слишком уж просто, – уже не так раздражённо пробормотал Ваня.

– Лучше уж слишком просто, чем слишком сложно, – не согласилась Шаня. – Когда-нибудь всё это мы будем вспоминать со смехом. Смеялись же вы с Семёном над тем, как убегали из заброшенного дома! Хотя в тот момент вам было совсем не весело. Да что там, мы и случай с Семёном когда-нибудь будем вспоминать со смехом! – с жаром прибавила она, хотя её невольно передёрнуло от воспоминаний.

– Никогда! – отрезал Ваня, помрачнев. – Никогда я этого ему не прощу.

– Да я, наверное, тоже, – негромко сказала Шмеленкова.

– Пойдём домой, – заметно смягчившись, предложил Травкин. – Точно не хочешь к Саре?

– К ней я попозже зайду, – отмахнулась Шаня. – Пойдём!

По дороге на участок Ваня снова взял её за руку, и Шмеленкова, смущаясь и счастливо улыбаясь, подумала, что всё-таки не безнадёжна. И мысленно похвалила себя, что не начала на него орать, хотя и очень хотелось. “Тренируйся, тебе с ним ещё жить и жить!” – пронеслась в голове мысль, почему-то озвученная в Шанином сознании голосом Раздолбаева.

– А на Мишу ты всё-таки злишься? – спросила она, когда они захлопнули за собой калитку.

– Если честно, то да, но это бесполезно, – отозвался Ваня. – Он постоянно ржёт. Он будет веселиться, даже если начнётся конец света. Правда, он не всегда такой радостный, – чуть позже прибавил Травкин. – Я тебе желаю никогда не видеть его в гневе.

– Он и злиться умеет? – удивилась Шмеленкова, вдруг вспомнив тот нехороший взгляд на кухне Сарочки, когда ей вдруг показалось, что он вытащит из-за спины нож и воткнёт ей в живот. – Да что ж такое, у всех свои секреты и тараканы!

– А ты умеешь быть милой, тоже никогда бы не подумал, – хмыкнул Иван, окончательно оттаяв.

– А ты умеешь быть не язвой, – пихнула его в бок Шаня. – Интересно, а Илья умеет разговаривать?

– Не уверен, – усмехнулся Ваня. – Кстати, об Илье. А он вообще где?

– Опять поиски этого блаженного?! – схватилась за голову Шмеленкова. – Может быть, он в клетке с Петровичем сидит?

– Нашёл себе товарища по разуму? – приподнял брови Травкин. – Пойдём посмотрим.

На заднем дворе ни малейших признаков Ильи вроде хлебных крошек, очков или выпавших из чёрного портфельчика предметов личной гигиены не оказалось. Зато Ваня обнаружил кое-что ещё.

– Да она совсем обалдела что ли?! – возмутился он, вытаскивая из зарослей крапивы шахматную доску и подбирая рассыпавшиеся фигурки. – Сколько раз ей говорил не разбрасывать свои вещи! Сама с собой она играла или с Петровичем, интересно?

– Роза умеет играть в шахматы? – в который раз за день поразилась Шаня.

– Ну как сказать умеет, меня ещё ни разу не обыграла, – ответил Иван и вдруг с интересом посмотрел на Шмеленкову. – А ты умеешь?

– В баню Илью, проголодается – приползёт, давай проверим, умею или нет! – воодушевилась Шаня.

Расположившись на покосившихся от времени качелях, они начали игру. Первый раз Шмеленкова проиграла очень быстро. С занятиями, для которых требовалась логика, у неё всегда были проблемы. Вторая партия благодаря постоянным Ваниным подсказкам и намёкам вроде “а если головой подумать?” закончилась вничью. Третья снова завершилась поражением.

– Я всё равно когда-нибудь выиграю, – пробурчала она, сметая шахматы в коробку.

– Ну что ж, тренируйся, у тебя для этого есть я и масса времени, – хмыкнув, отозвался Ваня. – Но ты, кстати, не совсем глупая, Роза менее сообразительна.