Но кстати о секретах, которые следовало бы скрывать… Я не только проболтался о Хьюго и его драме с ребенком, я еще и признался, что сплю с Элизабет. Это в любом случае будет плохо. Если бы я сказал это только Джеймсу и Фреду, то они бы оборжались да забыли. Но мне просто нужно было пойти и разболтать это рядом с Тедди, который, как оказалось, чувствует себя обязанным следить, чтобы я не сделал ничего неправильного и не попал в беду. Это не вина Тедди, конечно, что он ведет себя как старший брат. Проблема в том, что мой настоящий старший брат никогда бы так себя не повел, так что я не понимаю ненасытную тягу Тедди приглядывать за мной. Особенно, когда это может привести к тому, что он может сдать меня «ради моего же блага». Он пока дал мне шанс, время расстаться с Элизабет, прежде чем ему придется сказать кому-нибудь, то есть моему отцу.

Но я не хочу расставаться с Элизабет.

Трахаться с ней довольно весело, и она классная девчонка. К тому же я не представляю, как мы после этого сможем вернуться к нормальным отношениям, будто ничего не случилось, и дежурить вместе как рядовые сотрудники. Я думаю, едва ли это возможно, а если и так, не уверен, что я с этим справлюсь. Я не настолько хорош в таких вот обычных вещах. У меня недостаточно опыта, чтобы справиться с этим, не выглядя идиотом.

Ну и то, что Роуз вернулась домой и вторглась в мою квартиру, накладывает серьезные ограничения на то время, что я мог бы провести наедине с Элизабет. Даже если бы я хотел расстаться с ней, у меня не было бы возможности. И Элизабет теперь любой ценой избегает моей квартиры, потому что, как только она здесь появится, Роуз вцепится в нее и даже вздохнуть не даст. И у меня ощущение, что Элизабет чувствует к Роуз то же, что и я в последнее время – я почти уверен, что она внезапно поняла, как же Роуз ее по-настоящему раздражает.

– Картошка сгорела, – ровным голосом объявила Роуз, появляясь из кухни. У меня был один из редких моментов спокойствия, так что я изо всех сил старался закончить работу с бумагами, которую должен был сделать несколько дней назад.

Я и отсюда чувствую запах гари, так что я не удивлен, хотя и не понимаю, как можно что-то сжечь, готовя с помощью магии. Но Роуз благословлена кулинарными способностями своей матери, и на кухне она совершенно безнадежна, так что, думаю, мне стоило этого ждать. Она пыталась что-то приготовить для семейного сбора, на который нам придется пойти, но, конечно же, все кончилось катастрофой.

– Все нормально, – говорю я ей, бросив взгляд на часы. Нам уже пора уходить, если мы хотим быть вовремя. – Уверен, бабушка приготовила.

Розу хмурится, и я вижу, что она собой разочарована, но я не понимаю, почему хоть кто-то может быть настолько несчастным из-за подгоревшей картошки. Хотя, она ненормальная, особенно в последнее время.

– Теперь все решат, что мы ленивые придурки, раз ничего не принесли, – серьезно говорит она, и, честно, я с трудом сдерживаюсь, чтобы не рассмеяться.

– Никто не заметит.

Роуз больше ничего не говорит, просто смотрит мимо меня на часы и идет за своим пальто. Я иду за ней, и несколько минут спустя мы оба аппарируем прямо в сад бабушки и дедушки.

Здесь просто мороз, и на секунду Роуз кажется наполовину нормальной. Она громко ругается, и мы оба включаем самих себя восьмилетних и наперегонки бежим к задней двери, топча свежевыпавший снег. Мы оба смеемся, когда достигаем двери (я ее побил, но лишь едва), и она проталкивается мимо меня, чтобы войти первой.

На кухне Норы намного теплее, чем в саду, но тут никого нет. Это странно, потому что наши семейные обеды редко позволяют кухне оставаться пустой. Чем-то вкусно пахнет, и Роуз отвлекается настолько, что открывает духовку и изучает содержимое.

– Ростбиф, – объявляет она, выпрямляется и поворачивается ко мне. – И картошка.

Я не могу не улыбаться, радуясь тому, что теперь она может перестать убиваться из-за своей испорченной картошки, когда в духовке ее полно.

– И где все?

Я пожимаю плечами, зная не больше нее, конечно. Мы выходим из кухни и идем в гостиную, в которой полно народу. Но никто из них не замечает нашего прибытия.

Дора устроила спектакль. Это для нее обычно, учитывая, что она обожает быть в центре внимания, и я не удивлен, что она заставила Мэдди и двухлетнего сына Молли Коннора к ней присоединиться. Мэдди и Коннор понятия не имеют, что делать, но Дора отлично справляется сама, ведя все шоу в одиночку. Она явно захватила всеобщее внимание, во всяком случае, наигранное внимание. Забавно, что Дора выглядит, как Тедди, а ведет себя, как Вик, а у Мэдди все наоборот, она похожа на Вик, а ведет себя, как Тедди. Кстати о них, никого из них нет на большом выступлении их детей, что не очень удивительно, если учесть, какие они в последнее время мрачные и подавленные. Моя мама с папой часто держат детей у себя, как, думаю, и дядя Билл с тетей Флер.

Наконец, когда Дора заканчивает на громкой ноте, несколько человек замечают наше присутствие. Роуз не обращает внимания, потому что она полностью поглощена Лэндоном, который, полагаю, отказался принимать участие в выступлении Доры, хотя уверен, она пыталась его заставить. Роуз и Лэндон очень близки, и я имею в виду близки. Она единственный человек в мире, которого он слушает и на которого обращает внимание, и к нему она действительно очень добра, несмотря на то, что весь остальной мир уже пришел к решению, что этот ребенок – прямой потомок самого Сатаны. И это беспокоит, учитывая, что Роуз сама была не самым приятным ребенком на земле, а значит ее брату суждено вести себя так же, как она. Но все равно это, думаю, довольно мило. Хотя Хьюго должно быть хреново.