– Немного помощи на кухне не помешало бы, – многозначительно говорит она, расстреливая их обоих взглядом. – Там Молли пытается справиться со всем сама.

– Гермиона, расскажи своему другу, как ты все время врала своим родителям о школе и о том, что там происходило, – дядя Рон с выжиданием смотрит на нее, но она лишь закатывает глаза.

– Я им не врала, – твердо говорит она. – Я, может, и умолчала о нескольких деталях, но не врала.

– Какая разница, – отмахивается дядя Рон, хватает ее за руку и практически тянет вниз, так что она садится на кофейный столик напротив них. Она выглядит раздраженной, но ничего не говорит, пока он продолжает. – Скажи Гарри, что мы не можем полагаться на магглорожденных студентов в том, что они предупредят свои семьи о грозящих им опасностях. Они умолчат об этой информации, верно?

И она кивает:

– Кто-то должен прямо сказать их семьям.

– Спасибо! – радостно говорит дядя Рон, воздевая руки к небу в чем-то похожем на триумф. – Вот почему я тебя люблю.

– Спасибо? – говорит она, и это больше вопрос, чем выражение благодарности.

– А ты, – говорит он папе, – должен ее слушать потому, что, на случай если ты забыл, она у нас умная.

– Неужели? – изображает шок папа. – Понятия не имел.

– И, о да, – дядя Рон встает и с церемонным видом гладит ее по голове, – она еще и наш босс.

Он тут же исчезает, оставляя тетю Гермиону закатывать глаза, пока она передвигается на освободившееся место на диване.

– Но серьезно, – спокойно говорит она. – Я действительно думаю, им следует знать.

Папа кивает.

– Хорошо, – вздыхает он. – Я постараюсь достать список студентов, и мы свяжемся с их семьями.

– У тебя ведь нет других зацепок, так? – спрашивает она, и папа качает головой.

– Мы знаем не больше, чем после первого нападения.

Она выглядит обеспокоенной, но больше ничего не говорит. Вместо этого она оборачивается ко мне:

– Ты видел Роуз?

– Они с Лэндоном вышли во двор, кажется, – отвечаю я, глядя в окно на случай, если их там увижу. Не вижу.

– Надеюсь, она надела на него пальто, – говорит она, вставая и направляясь к двери. – Там просто мороз!

Я почти уверен, что она не надевала на него пальто, но не говорю этого. Вместо этого я пожимаю плечами и выдавливаю полуулыбку. Она хватает свое пальто и открывает дверь, наверное, чтобы найти своих детей. За то короткое время, что дверь открыта, в комнату впускается морозный воздух, и я дрожу от холода, пока за ней не закрывается дверь.

Когда она уходит, я поворачиваюсь к отцу и неуместно волнуюсь.

– Как ты думаешь, я могу что-нибудь сделать? – осторожно спрашиваю я. – Я имею в виду, помочь с расследованием?

Папа пожимает плечами, и я вижу, что он устал.

– Просто следи за документами, – говорит он. – Убедись, что все в порядке, на случай, если нам понадобится.

Ну конечно. Документы. Это все, на что я способен, так? Не знаю, когда это все изменится – когда я стану достаточно умным или достаточно опытным, чтобы делать что-то по-настоящему значимое. Это чертовски раздражает, но я ничего не говорю. Не хочу слушать лекции о моих обязанностях и о том, что я должен работать как все другие. Я уже слышал это раньше, и уверен, еще услышу снова. Нет смысла самому на это напрашиваться, верно?

Так что я киваю:

– Хорошо, – бормочу я. – Но ты дашь мне знать, да? Если будет что-то еще?

Он кивает, но явно больше совсем не обращает на меня внимания:

– Конечно.

– Круто, – я пытаюсь не показать своего разочарования и вместо этого иду помогать на кухню. По крайней мере, бабушка ценит мою помощь. Хорошо чувствовать себя хоть где-то нужным.

Иногда я даже не понимаю, зачем я подался в академию авроров. Большинство людей, с которыми я работаю, думают, что у начальства ко мне особое отношение, а потому обращаются со мной, как с дерьмом, а папа настолько старается не относиться ко мне по-особенному, что я получаю даже меньше других новичков-авроров (которые и сами-то мало что получают). Иногда я думаю, что должно быть спятил, когда считал, что это хорошая идея. Определенно нет. Определенно я лишь даром трачу время…

Ну, ладно. По крайней мере, у меня есть Элизабет…

Теперь я должен решить, как сохранить ее, убедив всех остальных, что мы порвали. О да. И сохранить все это в тайне от людей, которые могут превратить мою жизнь в ад.

Я имею в виду папу и Роуз.

Ого. Позвольте вам заявить, моя жизнь просто фантастически… хреновая.

========== Глава 17. Роуз. 23 декабря ==========

Скорпиус снимает маленький коттедж прямо в Татсхилле, и это точно самый милый маленький домик, какой вы только видели. Не думаю, что именно что-то миленькое он и искал, когда подписывал бумаги об аренде, но этот домик просто очаровательный. Он маленький и такой чудный, просто сельский домик мечты. Но внутри он оформлен больше по стандартам его мамы. Здесь нет тяжелой золотой лепнины или мраморных полов, конечно, но мебель самая современная и дорогая, и очевидно, что его мама сама занималась дизайном интерьера. Ему на это наплевать, потому что он парень, а парням плевать на такие вещи, как итальянские кожаные диваны или что-то в этом роде. Но мне не наплевать, и я должна признать – у его мамы хороший вкус.

Вообще-то, мне нравится его мама. Ну, как может нравиться человек, который смотрит на тебя так, будто ты гладишь ему одежду или моешь его посуду. Но она становится лучше. Думаю, она уже действительно думает обо мне, как о настоящей личности, что довольно мило, если учесть, что раньше она смотрела на меня, как на уличную побирушку. Она довольно забавная, вообще-то, особенно, когда она не ведет себя мерзко по отношению к чему-то или кому-то, кого она считает ниже себя. И у нее отличный вкус в том, что касается одежды и интерьера. Я ходила с ней по магазинам пару раз, и у нее действительно просто талант находить самые потрясающие вещи во всем магазине. Я не до конца помешана на одежде, но мне нравятся хорошие вещи… И она точно может найти их!