И конечно, я ужасно, ужасно ошибалась.

Джеймс совершенно не собирался быть чем-то иным, кроме поверхностного набора из взлохмаченных волос, загорелых рук, сонных карих глаз и легкой кривой улыбки, открывающей совершенные зубы. Не то чтобы я его за это винила, думаю. В конце концов, этот поверхностный набор принес кучу денег в его карман и толпу девок в его постель. А деньги и секс – номер один и два в его списке вещей, важных для жизни.

И все равно по какой-то причине я продолжаю попадать в ситуации, когда я полностью в его власти.

Мне давно стоило бы выучить свои уроки. Во-первых, я никогда не должна была сюда возвращаться, осознавая, что полностью избегать его будет невозможно. И я все равно вернулась. Потому что я, наверное, какая-то мазохистка. Оказывается, мне нравится, когда мне эмоционально достается. Боже, если бы я знала почему…

Я столько всего ненавижу в Джеймсе Поттере. Столько всего. И все равно я беспомощна, когда он рядом, как будто мне снова пятнадцать. Все, что ему нужно сделать, – просто на меня посмотреть, и я с трудом сдерживаюсь, чтобы на него не прыгнуть. Смешно и жалко. И все равно я постоянно попадаю в ситуации, когда он играет со мной и трахает мне мозг.

Так что, само собой, лишь вопрос времени, когда он начнет трахать меня по-настоящему.

Это моя вина, да. Я никого не могу винить, кроме себя. Я действительно не могу винить Джеймса, потому что он такой и есть. Он другим не был. Это закодировано в его ДНК. Не то чтобы это его оправдывало, просто я не должна удивляться.

Но я должна себя хоть немного контролировать.

А я не контролировала. Меня так же легко поймать на его дерьмо, как когда я была ребенком. Наверное, даже больше, потому что теперь я знаю, что я упускаю и что упустила. Да, хорошо, я признаю. Он хорош. Ладно, он лучший. По крайней мере, по моему опыту, который, вообще-то, не слишком велик. В любом случае, мне достаточно, и этого довольно, чтобы сказать, что никто и близко к нему не подбирался. Так что разве вы можете меня винить за то, что я плохо сопротивляюсь?

Уже плохо, что он заявился в мою квартиру без зова и приглашения, пьяный вдребезги, в рождественскую ночь, не меньше. Уже плохо, что я его поцеловала, а потом позволила ему заставить меня признаться, что я не хочу, чтобы он уходил. Уже плохо то, что, если бы в нем чуть ли ни впервые в жизни ни проснулась совесть, я бы затащила его в свою спальню и сделала все, что он попросит.

Уже все это было плохо.

Хуже было, что он явился в мой офис спустя неделю, как следует напившись, с видом, будто его щенка переехал трамвай (не то чтобы у Джеймса вообще когда-либо был щенок, а если бы и был, вряд ли бы он обратил внимание, если бы того хоть поезд переехал, но вы уловили смысл). Я должна была вышвырнуть его сразу же, потому что ему не было назначено и у него не было совершенно никакого повода заявляться и беспокоить меня без предупреждения. Но я могу лишь представить себе реакцию моего начальника, если бы я, упаси Господи, отнеслась бы к Джеймсу Поттеру, как к нормальному человеку, а не как к богу, которым он притворяется… Поэтому я его не вышвырнула.

Я позволила ему войти, сесть на стул напротив моего стола и посмотреть своими идиотскими карими глазами, которые почему-то всегда на меня действовали. Я позволила ему выжидающе пялиться на меня посреди тяжелой тишины, пока он наконец не произнес:

– Ну?

– Что «ну»? – переспросила я. Честно, понятия не имею, зачем я вообще старалась, но я не из тех, кто отступает, особенно если вызов мне упрямо бросает Джеймс.

– Ну, что скажешь про Рождество?

Он серьезно? Я все еще не понимаю, может он старался пошутить, но в этот момент я в шоке уставилась на него.

– Ты имеешь в виду, что я скажу про то, что ты ввалился в мою квартиру без предупреждения и приглашения и приставал ко мне на моей кухне?

– Я приставал? – поднял брови он. – Серьезно, Кейт? Серьезно?

– Ты практически выбил мою дверь, колотя в нее!

– На кухне? Это я приставал к тебе?

В этот момент мне хотелось выдрать его волосы и запихнуть ему в глотку. Но я этого не сделала, потому что, уверена, за нападение на Поттера вам дадут срок в три раза больше, чем на нормального человека.

– Это ты вломился туда, куда не звали!

Но Джеймс не позволил от этого отойти. Ему просто нужно было распустить язык.

– Ты сказала, что хочешь, чтобы я остался. Сказала это своим собственным голосом.

– Потому что ты меня вынудил!

Джеймс рассмеялся:

– Я никогда ни к чему тебя не принуждал, так что даже не играй с этим дерьмом.

Я даже не знала, что ответить на это, в основном потому, что это правда, поэтому я сменила тему:

– А что ты тут делаешь, Джеймс? Разве ты не должен где-то позировать перед фотографами с Шарлотт?

– Я ее бросил, – он сказал это так бесстрастно, что его трудно было понять. Я с подозрением уставилась на него, и он лишь пожал плечами. – Два дня назад. Не читаешь газеты?

– Стараюсь их избегать, – вяло сказала я. Честно, не понимаю, как получилось, что я упустила эту информацию, учитывая, что после этого разговора, я видела эти новости везде.

– Ну, она ушла, – скучно сказал он. – Думаю, сейчас она торгуется с таблоидами, пытается продать историю подороже.

– И тебя это устраивает?