– Господин Седар, поверьте – вы зря отказываетесь, вы просто не представляете, что вас ждёт впереди. Вы были начальником небольшого отдела, а в статусе крупного администратора…

– …Я проработал два года, – хладнокровно завершил я за Садерьера, озирая его поверх края бокала одним глазом. – Если вы помните, я два года руководил СИИЕС. Ведь помните?

На круглом веснущатом лице генерала столь отчётливо прорисовалось желание немедленно напомнить мне, где, как и кем было закончено это руководство, что я едва не умилился. Какой ла Пьерр у нас всё-таки добрый!

– Да, – с нажимом продолжал я, делая к генералу шаг, – да, я весьма успешно управлял СИИЕС... И это могло бы счастливо продолжаться и по нынешнюю пору, если б не гордыня и уязвлённое самолюбие моего предшественника. А он счёл возможным в очередной раз потрафить своим амбициям, и притащил меня назад на цепи, унизительно и жестоко. Как непослушную собачку. Вам скормили сказочку о том, что тогдашний директор спас меня от голодной смерти и вообще облагодетельствовал, сняв с поста управляющего филиалом? И что, вы этому верите?..

Губы Садерьера шевельнулись, но он ничего не произнёс, остекленело глядя куда-то между мной и генералом. А ла Пьерр побелевшими губами еле выдавил из себя полное непонимания и ужаса восклицание:

– Тогдашний директор?.. Ваш… предшественник?..

– Я что, недостаточно чётко выговариваю слова, генерал? – я приподнял бровь, наблюдая за ла Пьерром. Тот походил на Винни-Пуха, который полез в свой горшочек плюшевой лапкой и наткнулся на спрятанный в мёде стальной капкан.

– Я не… простите, господин Седар, – жалобно пискнул Джереми, промокая выступивший на лбу пот клетчатым платком. – Простите. Мне лучше идти. Да я как раз и собирался…

– Удачного правления, господин директор Антинеля, – тихо пожелал Дьен, легко коснулся моего запястья и быстро выскользнул из комнаты. Но я почти физически ощутил его очень глубоко спрятанное от чужих глаз глухое недовольство. Кажется, серый кардинал Садерьер был не в восторге от моей самостоятельности. Впрочем, я не червонец, чтобы всем нравиться, и если кого-то что-то во мне не устраивает, это его проблемы, а не мои. И без набивающихся мне в дуэньи бывших командоров войны тоже я как-нибудь обойдусь. Я сам себе Седар.

Проводив взглядом две спины – в вишнёвом пиджаке и в мундире – я ещё немного постоял в дверях, прислонившись плечом к косяку и глядя вдоль коридора общежития. Наверное, мне теперь придётся переехать в апартаменты Норда на одиннадцатом этаже старого корпуса, так что прощай, мечта идиота, розовая джакузи. Прощай и ты, моя угловая комнатка, прибежище холостого физика-нулевика. Вот только отдел я свой не отдам. Сойду с ума, спать не буду – но не отдам.

Докурив ещё одну ментоловую сигаретку до фильтра, я захлопнул дверь, ласково погладил медную ящерку по блестящей спинке и пустился в путешествие за ответами и разгадками.

В седьмой/первый корпус Антинеля, который теперь принадлежит мне, господину директору Сао Седару… Я мельком улыбнулся своему отражению в тёмном стекле лестничного пролёта.

Да, это я. Это есть. И это глупо отрицать. Хоть в этом, но Садерьер оказался прав.

====== 12. Разведка боем ======

С Патриком, как мы и договаривались, я встретился в девять вечера на углу его корпуса. О’Филлон, ещё не заметив меня и потому не «держа лицо», сиротливо жался к кирпичной стене, пряча лицо в поднятом воротнике плаща от порывов холодного влажного ветра. Зюйд-вест психовал, пытаясь вытряхнуть из этого мира последние залежи зимы, и под бившимся на ветру плащом Патрика снежными хлопьями мелькали клочья ослепительно белого.

Я неожиданно задумался над тем, почему Патрик тоже везде появляется в светлом? То ли желание рассеять тени в собственной душе, то ли попытка обелить себя перед всем миром…

– Профессор, – окликнул я с дистанции, внезапно утратив желание повозить О’Филлона его хорошенькой мордашкой по мартовской грязьке. Наверное, потому, что увидел его сейчас сразу на всю глубину, нашел объяснения его поступкам и принял их, как есть…

– О, чудо индусской радиационной генетики топает, – обрадовался Патрик, отлипая от стены и двигаясь мне навстречу. – Давай-ка, раскалывайся, что ты там за диверсию планируешь?! Я вот тут тоже придумал кое-что: надо обрубить им электричество и проскочить, пока у них кипиш будет. Темнота – друг молодёжи, короче! Ну чё, гений современности, и как тебе этот план скромного дилетанта?

Я прищурился, сунув руки в карманы чуть ли не по локти. Директорский статус, это, конечно, вери гуд. Но пока я столь ничтожно мало знаю про 7/1, отсвечивать там циферблатом на редкость нецелесообразно. А то спугнём добычу и сами ещё вляпаемся по самые… ммм… уши.

– Да, ты дело говоришь, кучерявый, – я кивнул Патрику, магнетизируя взглядом маячившее за берёзками крыльцо общежития. – Где у них щиток, ты в курсе? Насколько я помню, к ним две жилы идут, из седьмого и из девятого. Но через химиков мы не пройдём, там жёстко охраняют.