– Когда?
– выдохнул Зодчий.

Девочка неопределённо пожала плечами:

– Часа через три-четыре...

Выходец посмотрел на Амвросия. Старик понял его тревожный взгляд и сказал:

– Иди. Это твой второй Переход...

Зодчий буркнул в ответ что-то невразумительное и почти бегом кинулся к Легонту, который уже был в курсе событий. Он сказал, что повозка готова, и что успеют они вовремя.

Сидя на подстилке пахучего сена, Зодчий вдруг почувствовал чьи-то нежные пальцы на своей руке, а затем - холодную сталь меча. Обернулся. У сеней мелькнул белый платок.

В этот момент кони рванули с места, и Зодчий понял: спокойная жизнь закончилась...

ВТОРАЯ СТЕПЕНЬ ДОСТОВЕРНОСТИ

Земля - обширный театр, на котором одна и та же

трагедия даётся под разными названиями.

ВОЛЬТЕР

20.

Они успели вовремя.

Когда повозка подлетела к заставе, там приготовления шли полным ходом. Над землёй плыл заунывный вой сирены. Фархад, Агути и Гоблин находились на "стартовой площадке" - месте, наиболее удобном для Перехода. Зодчий впервые наблюдал момент "инициации" - пробного извержения из тела Зокона, поэтому смутно представлял себе, чем придётся заниматься ему и его товарищам в ближайшее время.

За суетой и тревогой не обратил внимания, что его тело бьёт слабая дрожь. Спросил об этом у Гоблина. Тот по своей привычке усмехнулся, но ответил обстоятельно:

– Это своеобразная реакция организма на повышение энергонасыщенности Зокона. Только не забывай почаще прислушиваться к своим ощущениям, потому что каждый воспринимает Переход сугубо индивидуально, и сказать заранее, каким будет именно твоё поведение, никто не возьмётся. Да ты не волнуйся - мы за тобой присмотрим!

Енор крутился рядом.

Гоблин, понизив голос, спросил:

– А он что здесь делает?

Зодчий посмотрел на юношу, глаза которого горели возбуждением и восторгом.

– Мне Легонт на его счёт ничего не сказал, - пожал плечами Зодчий.
– Пусть пока здесь постоит. Он тоже Переход видит впервые.

– Здесь цирк что ли...
– пробурчал Гоблин недовольным тоном, но сказал это так тихо, чтобы Енор не услышал.
– Хорошо, пусть стоит...

– Я ему передам, - пообещал Зодчий, похлопав Гоблина по плечу.

Подошёл Агути. С интересом посмотрел на Енора и понимающе улыбнулся.

– Нашего полку прибыло?
– спросил он, внимательно оглядывая Зодчего.
– Ты как?

– Трясёт немного...

– Сегодня твоя задача простая - смотреть и запоминать. Переход ожидается "громовой", но не продолжительный. А это что у тебя?
– спросил он, показывая на инкрустированные медью ножны.

Зодчий сконфузился.

– Да это...

– Началось!
– крикнул Фархад, и Зодчий вздохнул с облегчением - не пришлось объяснять, каким образом у него оказалось оружие.

Все торопливо заняли места. Агути с массивным арбалетом в руках встал перед небольшим окном, прорубленным в массиве из цельных брёвен. Рядом с ним, на широкой полке лежала целая гора стрел. Гоблин стоял слева от него, почти у самого края пятиметрового щита. В руках он держал странной формы лук, охапка стрел гигантским ежом топорщилась у самых ног. Фархад застыл у левого края, вооружившись луком, стрелы которого пробивали тонкие стальные пластины насквозь. Зодчий выбрал место у небольшого окна между Агути и Фархадом. Енор остался стоять за их спинами.

Зодчий приподнялся и посмотрел сквозь бойницу. Видимая часть Зокона утратила глубину и контрастность, затянувшись лёгкой белёсой дымкой. Откуда-то издалека, словно из-под земли, послышался слабый гул. Он медленно нарастал, постепенно и неотвратимо захватывая сознание, бесцеремонно внедряясь в каждую клеточку тела. Ощутимо росла вибрация. Зодчий продолжал всматриваться в клубы мутного тумана, пенными валами наползающего на "стартовую площадку". Скоро низкий гул превратился в грохот и начал ощутимо давить на голову, словно гигантская ладонь разбушевавшегося исполина.