— Страна еще очень бедна, — сказал Иван Андреевич и помолчал. — Ты, может быть, и прав, что надо разбурить кембрий… Не хватает денег, чтобы поднять все сокровища везде, где они лежат. Приходится начинать с тех, которые подручнее. Ведь и та речка, покрытая нефтью, на которую ты обманным образом завел меня тринадцать лет назад, не эксплуатируется до сих пор.

Он прав, сознавал Василий с горечью. Прав, узко прав…

— Но она будет эксплуатироваться!

— Она поближе Полной. А есть и еще ближе, где еще важнее ускорить разведку.

— Иван Андреевич! Я убежден, что нам скоро понадобится нефть не самая близкая, а самая удаленная.

— Тоже верно…

— Но ведь экономия будет огромная, если мы пойдем через кембрий. Мы именно не настолько богаты, чтобы тратиться на дешевую разведку ощупью, по-капиталистически, по-американски — дикими кошками, втемную, без уверенной теории, без точного знания!.. Самый дорогой путь — через Якутию, через кембрий — окажется самым выгодным, в конечном счете самым коротким путем к большой нефти.

— Может быть, да, — сказал Иван Андреевич, — но на очереди у страны Второе Баку, а не Третье.

И тут он был безусловно прав.

— Ты сделал интересное исследование по своему анализу, Вася. Я буду демонстрировать твой свиток пятому курсу как образец геохимического мышления… Конечно, если ты позволяешь.

— Пожалуйста, Иван Андреевич! Я очень рад… Спасибо!

— Но если бы ты представил мне заурядный кусочек битума вроде тех, которые ты раскрошил дорогой, тогда, возможно, я мог бы демонстрировать тебе ассигновку на повторную экспедицию в район Полной, любезной твоему сердцу.

Василий молчал.

— Пора бы знать, что требуется для получения денег в хозяйственных и финансовых учреждениях. Кусок вещества, заявка неграмотного местного жителя стоят дороже блестящего исследования. Зайди ко мне… недельки через две. Может быть, что-нибудь удастся выкроить.

— А если не удастся?

Иван Андреевич развел руками.

— Тогда я сам организую экспедицию!

— Ты-то организуешь. Но кто будет финансировать?

— Сам буду финансировать.

Иван Андреевич занялся бумагами.

— До свиданья, Иван Андреевич!

Он помчался в Геологический институт. Перед дверью Цветаевой в пустынном коридоре он молниеносно сплясал вприсядку.

— Опять лицо победителя. Что там случилось, в коридоре?

— Я не заметил, — скромно сказал он.

— Как раз перед тем, как вы вошли, — настаивала Лидия, — происходило что-то неслыханное за моей дверью: попытка разрушить старинное здание, скифские пляски. Сейчас все явятся узнавать у меня.

— К коридоре никого не было, — сказал Василий.

В двери появились встревоженные лица.

— Нам показалось, что к вам ломились, Лидия Максимовна.

— А я подумала, что вы все собрались за моей дверью улаживать свои научные разногласия геологическими средствами, — сердито сказала Лидия.

— Извините, Лидия Максимовна.

Многочисленные глаза с глубоким недоверием обозревали Василия, и дверь закрылась.

Лидия в упор взглянула на него:

— Правду!

— Я уронил геологическую коллекцию, тяжело нести… Несколько сот образцов… — тяжело сострил он.

— Что за странное выражение: «Геологическая коллекция»? И она там валяется в коридоре?! Откуда она взялась там?

— Я подобрал, вот она.

Она схватила бумажную трубку, развернула с озорством — во весь размах, — бросила на стол. Широкая лента склубилась высоким курганом колец, спиралей и химических формул. Он грустно взирал на перепутанный и скрученный бумажный хаос.

Но Лидия с женской аккуратностью быстро скатала ленту, заглавие, быстро сказала: «Ах!» — и принялась читать, нетерпеливо, изумленно.

— Василий! Но вы же замечательная умница! — воскликнула она минут через пятнадцать. — Но вы совершенно не умеете делать скромное лицо, — недовольно добавила она, взглянув.

Его лицо сразу вытянулось.

— Вот теперь лучше. Но вы же молодец, Василий Игнатьевич! Теперь вы должны показать это Ивану Андреевичу. Когда вы к нему пойдете? Идите немедленно!

Теперь он должен показать Ивану Андреевичу? Василий молчал с полным ртом хвастливых слов.

— Я даже буду волноваться теперь, пока не узнаю его мнение! — говорила она, и кровь прилила к ее щекам.