— Гиены! — вдруг закричала Флёр. — Слушайте меня!

На поле и до этого царила практически гробовая тишина, только некоторые шептались друг с другом, передавая словами то, что я увидел своими глазами. Лисица тут же забралась на небольшой домик и встала там.

— Ваш клан был собран Тардифом лишь для того, чтобы он смог отобрать нашу ценность. Жемчужина была нужна только ему. И теперь, когда Тардиф мёртв, вы можете быть свободны. Если вы захотите, ваш клан может разойтись восвояси. Если вы решите выбрать нового лидера, я надеюсь, вражды больше не будет. Лисы никогда не желали вам зла, но мы вынуждены были защищаться. А пока лисы и их друзья уходят с вашей земли. Не вздумайте нам мстить: вы снова проиграете.

На этих словах Флёр спустилась с крыши и встала рядом с трупом своего самого большого врага. Она убила его, и теперь осталась всего одна цель жизни — ошейник. Флёр медленно развернулась и пошла в направлении клана. Вслед за ней развернулись две сотни лис и волков. На этот раз Арен догнал лисицу и обнял, поручив вести королевских воинов кому-то другому. Меня взяла за лапу Эмерлина и посмотрела мне в глаза. Я улыбнулся. Всё было хорошо, никто не погиб. К Арену подошли несколько раненых, и он вылечил их. Клитус, явившийся непонятно откуда, весь в крови и грязи, постарался отряхнуться, спрятал обе секиры и весело затопал вместе с нами. Тут Эмерлина прижалась ко мне и прошептала на ухо:

— Может быть, вернёмся в замок? Заберём детей и вернёмся к своей обычной жизни?

Я покачал головой:

— Я чувствую, теперь моя жизнь никогда не станет такой, как прежде. Мы теперь в могущественном клане, на посту начальника стражи — мой лучший друг. Да и к тому же, Эмерлина, это ещё не конец.

Потому что я обещал Флёр снять с неё ошейник во что бы то ни встало.

====== Глава двадцать шестая. Не святая ======

Флёр сидела в кресле своего отца в главном зале дома главы клана Лис полной Луны. С момента смерти Тардифа прошло уже шесть дней. Всё это время лисица была мрачнее тучи, постоянно о чём-то думала. Но сегодня она была гораздо веселее, чем обычно, спокойно перебирала бумаги, оставшиеся после Чака. Эмерлина впопыхах была назначена секретарём Флёр, отказываться моя жена, разумеется, не стала, но, увидев объём предстоявшей работы, задумалась: а стоит ли? Бумаг было просто огромное количество, и всё надо было прочитать, отсортировать и выделить самое главное для новой главы клана, потому что сама Флёр этого сделать не могла. Лисица уже осознавала необходимость обучиться грамоте, но тянула с началом обучения как могла. Она всё поговаривала, что вскоре весь клан переселится ко мне на землю, оставив настоящую только для военных целей. Конечно, с характером Флёр, меня никто не спрашивал, хочу ли я, чтобы на моей земле поселились и жили пять с лишним сотен лис. А я был совсем не против. Огромная территория только и делала, что пустела, а мне с неё налоги платить. Хотя я уже давно не помнил, когда делал это в последний раз.

Всю неделю от Флёр не отходил Арен. Они постоянно проводили время вместе, часто уединялись и уходили куда-то по ночам. Единственный раз, когда Арен отпустил Флёр одну, — лисица ходила встречать свою маму. Так получилось, что слухи распространились быстрее, чем этого хотела Флёр, но, когда они увидели друг друга, лисицы сразу всё поняли, молча подошли друг к другу, и Альба сильно обняла свою дочь. Я до сих пор помню, как они рыдали, стоя обнявшись, на виду у всех. Но Флёр скрывала свою скорбь по отцу как могла: она первой сняла траурную ленточку и повесила её на портрет папы, который сделали клановые художники по памяти. Чак предстал на нём мужественным и сильным лисом в чёрных доспехах и с двумя мечами. Картину Флёр повесила в его спальне и частенько заходила туда — посидеть с отцом наедине. Иногда к ней заходил Арен.

Но, несмотря на тяжёлые обстоятельства судьбы, Флёр ни на секунду не забывала о новых обязанностях. Управление кланом далось ей не сразу: многие всё ещё не хотели видеть её на месте главы клана, но тем, кто много шумел по этому поводу, Флёр просто показала на выход. К третьему дню всё наладилось и приказы Флёр начали воспринимать именно как приказы, хотя лисица, как её отец, не приказывала, а просила: каждый был вправе отказаться от выполнения приказа. Но никто не отказывался.

Флёр и мне нашла применение. Я, конечно, думал, что мне удастся как следует побездельничать, но лиса сразу мне сказала, что у неё не расслабишься. И я был назначен старшим разведчиком клана. Таким образом ко мне под начальство попал Густав и ещё пара десятков разведчиков и шпионов. Познакомившись со всеми, я убедился, что все они были прирождёнными профессионалами своего дела и были рады, что я оказался у них в учителях. Один даже признался, что всегда мечтал пожать мне лапу как великому вору и искусному хитрецу. Тогда я вспоминал странного типа в воровском пабе в Тайном городе и долго думал: сколько у меня ещё таких поклонников? В любом случае быть начальником у нескольких десятков хитрецов и воров, подобных мне, было совсем не плохо. Флёр так же поручила мне устроить охрану жемчужины, чем я занимался два дня, пытаясь придумать что-то, что делало бы жемчужину неприступной для воров. Придумать-то я придумал, даже рассказал, как это сделать, но моей философии это не соответствовало. Хотите, чтобы что-то было невозможно украсть, — замуруйте это в стенку. И чем глубже — тем лучше. Хотя украсть всё равно можно всё. Так я сказал строителям и кузнецам с лёгкой улыбкой на морде и под дружный хохот лис удалился с совещания по обеспечению безопасности главной драгоценности мира.

Арена Флёр никем назначать, разумеется, не стала: у него и так было слишком много хлопот с королевской стражей. Лис сразу начал изображать видимость деятельности перед королём и народом, что ему очень неплохо удавалось. Первым делом он немного повысил стражникам жалование, строжайше запретил им обирать продавцов и объявил призыв. Если раньше пробиться в стражу можно было только по блату, то теперь записаться в стражники мог любой желающий, владеющий хоть каким-то оружием и желанием жить по приказу, а не по собственной воле. И действительно, когда я вернулся в город, чтобы проведать свой замок, о котором я расскажу попозже, я убедился в действенности методов Арена: моё любимое место в городе — рынок — преобразился значительно: количество арбалетов под прилавками сократилось больше чем вдвое, жители перестали прятать деньги при появлении стражников. А волков действительно стало меньше — пары патрулей теперь были смешанными, каждый раз из разных рас, причём настолько разных, что порой становилось непонятно, как они могут ходить, не подравшись на расстоянии вытянутой лапы. Я своими глазами видел, как мелкого воришку на рынке догоняли пёс и кот. Теперь порядка стало гораздо больше, и воров действительно не любили. И я понял, что здесь мне больше нечего ловить. Я был прав, когда попросил Арена остаться начальником королевской стражи.

Долго думали, как быть с Клитусом. Он с трудом пролез в двери большого дома и выслушал все предложения, куда мог идти. Арен настырнее всех предлагал ему устроиться в королевскую стражу, но меня вовремя осенила нужная мысль: я вспомнил, что он рассказывал мне о том, как он был учёным. Я сообщил это Флёр, и она тут же предложила ему поработать с клановыми алхимиками. Отдельно лиса спросила про зелье, с помощью которого он стал таким и может ли он сделать ещё такого. Волк согласился сварить ещё и остался алхимиком в клане Лис полной луны.

Клан всё ещё назывался лисами, но это уже было не совсем так. Флёр сделала беспрецедентное исключение для трёх десятков зверей, которые попросились в клан к нам. Беспрецедентное, потому что к нам на проходную пришли гиены. Как они признались, они были из тех, кто был против правления Тардифа ещё при его жизни, а устройство нашего клана им, оказывается, всегда нравилось. Но, конечно, лисица не дала им вступить в клан просто так — она поставила вопрос перед всем кланом, хотят ли лисы видеть гиен в своих рядах, и многие согласились. Большинством голосов гиены были приняты в клан Лис. Они, все до единого, приняли присягу и поклялись служить делу клана и его главе. Как ни странно, Флёр была рада такому пополнению в своих рядах.