В последний день перед отъездом Меила сделала англичанке подарок. Она уже не раз делала своей служанке подарки, но принимая этот, Роза чуть не уронила его от неожиданности. Это был небольшой, но увесистый револьвер.

– Ой, мисс Меила, - сказала она, розовея и робко поворачивая оружие в руках.
– Конечно, огромное спасибо вам, но я не могу его взять.

Роза посмотрела на хозяйку огромными от волнения, но полными решимости глазами.

– А вдруг я в кого-нибудь выстрелю?..

Меила усмехнулась. Она уже успела полюбить эти чудачества.

– Лишь бы только не в меня и не в Хафеза. В остальных можешь стрелять.

Видя, что Роза побледнела, египтянка быстро преодолела расстояние между ними и похлопала девушку по плечу.

– Я пошутила, глупая. И никого ты не застрелишь, ты не умеешь. Я сейчас тебе покажу, что делать с этой штукой.

Роза не сказала ни слова и не двинулась с места, когда хозяйка вынула из ее руки оружие. Но ощутив, как служанка напряглась всем телом, Меила положила револьвер на стол и, взяв ее за плечи, повернула лицом к себе.

– Я прекрасно понимаю, что тебя мучает.

Египтянка помолчала, сжимая плечи Розы и вглядываясь в ее остановившиеся глаза. Казалось, девушка даже перестала дышать.

– Но поскольку ты связала свою жизнь со мной, тебе придется отказаться от привилегии быть хорошей. Понятно?.. В таком смысле, в каком ты это понимала раньше! У меня другая правда, Роза Дженсон!

Роза неожиданно сильно дернула плечами, и Меила убрала руки.

– Я уже давно… отказалась, - произнесла служанка с непривычной твердостью.
– И если бы я, когда снова узнала вас, осталась хорошей, в таком смысле, как раньше… Это было бы гораздо хуже!

Меила кивнула, глядя на нее с прищуром.

– Это называется “маат”. Справедливость древних египтян.*

“Маат” - это было именно то, что Роза Дженсон ощущала в своем сердце. В такие минуты она больше всего верила, что она Хенут.

Роза довольно быстро освоила револьвер. С винтовкой у нее не заладилось сразу, потому что когда ее с первой попытки отдачей в плечо отшвырнуло назад так, что она упала и ушиблась, англичанка испугалась и бросила оружие. Да Меила тогда и не настаивала. Однако сейчас это был вопрос жизненной необходимости.

Когда они на середине пути в пустыню сошли с парохода и пересели в машины, - отряд заблаговременно разделился, - Меила задремала в салоне, привалившись к служанке. Роза некоторое время сидела так, не смея двинуться, чтобы не разбудить госпожу; а потом тоже заснула. Они крепко проспали большую часть дороги, и к тому времени, как приехали на место раскопок, обе женщины чувствовали себя значительно бодрее и спокойнее.

К тому часу, как начались работы, было уже темно. Меила, впрочем, привыкла… работать в ночное время.

Понимая, что ей сейчас предстоит, молодая египтянка разволновалась настолько, что забыла предупредить о чем-нибудь Розу. Она молча выскользнула из палатки и отправилась “слушать место”.

Скоро Меила услышала его… Она услышала его. Того, кто мучительно звал ее из подземного царства. Этот зов пронзил ее от пяток до макушки, заставив застыть посреди лагеря.

Случалось ли древним грекам, сочинявшим легенды о разлученных смертью влюбленных, в самом деле хоть раз попытаться вызволить любимого или любимую оттуда, откуда нет возврата?.. Меила сомневалась, чтобы хотя бы один из этих сказочников пережил то, что она…

– Эй, Хафез!
– крикнула египтянка, когда к ней вернулся голос.
– Сюда, начинайте копать!

Хафез тут же обеими руками замахал феллахам.

Меила некоторое время стояла и смотрела, как расширяется и углубляется яма, - но потом, не совладав со своим беспокойством, ушла в палатку.

Целый час Меила просидела, уставясь в одну точку, не в силах ни пить, ни есть, ни отдыхать, - потом опять вышла наружу. При виде черной ямы египтянка улыбнулась. Меила ощущала черную, мрачную радость. Эти землекопы ей сейчас рыли яму - и подземный ад для нее обернется раем!

На другой день работы были продолжены, и Меила, как и Хафез, неотрывно наблюдала за этим. В полдень пришлось прерваться на отдых: Меила крепко уснула, как будто предчувствуя, что ночью отдыхать не придется.

Снова выйдя из палатки и увидев огромный раскоп, Меила ощутила, как к горлу подступает ликующее возбуждение. Катарсис. Как перед катастрофой, которую слишком долго ждали…

И вдруг снизу, из раскопа, послышались полузадушенные вопли. Все, кто остался наверху, невольно отпрянули. Меила тоже отбежала на несколько шагов, но остановилась. Она знала, что это!..