Ступни Шио пола не коснулись. Последние мгновения девушка потратила на то, чтобы выбросить мечи в сторону, после чего песок поглотил её.

Всё стихло. Кривые сабли одиноко торчали в стене, случайно воткнувшись в глубокую щель в камне. Метрах в трёх-четырёх над полом застыла практически идеальная сфера из песка, скрывшая в себе девушку.

Гаара будто со стороны чувствовал, что руки от запястий до локтя покрыты волдырями ожогов, превращающиеся в жгущие пузыри, так же ощущалось и судорожное дыхание, и плотно сжатые зубы, на которых скрипела пыль, и вытянутая рука, удерживающая самую лёгкую форму песчаного гроба.

Три вдоха. Всего три вдоха, и он выровняет дыхание, чтобы закончить начатое. Не то чтобы Собаку прям так сильно желал её смерти, но другой концовки боя он никогда не знал. Нечто, что он мог бы назвать сомнением, шевельнулось под рёбрами, но испытывать это в конце боя он не привык и не понимал этого.

Любой бой оканчивается смертью противника, ведь так?

Парень, пошатнувшись, поднялся на ноги и устремил взгляд на сферу, ещё немного колеблясь. И резко сжал пальцы в кулак: пусть смерть будет быстрой. Подарок за новые чувства, зрение, урок, который он, судя по итогу, усвоил.

Ничего не произошло. Не было ни брызг крови, ни тихого сдавленного предсмертного вопля ужаса. Песок конвульсивно дёргался, сжимаясь вокруг предполагаемой жертвы, но давление изнутри сводило все усилия на нет.

В следующую секунду внутри Гаары что-то оборвалось и упало в пустоту, потому что сквозь слой песка раздался приглушённый лающий смех Шио.

Вдруг нижняя часть сферы начала раскаляться, и вскоре в ней образовалась дыра величиной с ладонь, с которой капало нечто, напоминающее густую воду. Проход увеличивался быстро, и, пребывая в шоковом состоянии, Собаку и не думал как-либо этому помешать, да и всё равно понятия не имел, как.

Парень лишь смотрел.

Ждать пришлось не долго. Нога, вторая нога, туловище, голова, руки – девушка буквально выскользнула из ловушки. С её кожи и одежды стекало всё то же кристально прозрачное вещество, края одежды дымились. Воздух вокруг неё шёл рябью от жара. Ёко одобрительно улыбнулась и вскинула руки.

Сфера разрушилась, но было уже поздно.

Это был не огонь, не пламя, это было нечто выше и чище этих плоских людских понятий. Шио превзошла саму себя: она подожгла находящийся в помещении кислород, оставив лишь малую толику над балконами зрителей.

Гаара подумал, что если и есть ад, то он выглядит так. Рухнув вертикально вниз и скрючившись на полу под песчаным куполом, тануки ощущал себя как в печке. Собаку зажмурился и интуитивно закрыл лицо.

Всё закончилось так же внезапно, как и началось, в тот самый момент, когда Гаара был на грани потери сознания от жара и удушья. В голове стучало, сослуживший свою службу купол распался сам собой. Драться дальше он был не в состоянии.

Тануки краем глаза заметил, как двое шиноби распахнули настежь высокие двери зала, впуская в помещение воздух, поднял голову и посмотрел на свою бывшую уже противницу.

Шио улыбалась. Так же она улыбалась, когда Шукаку пришёл в себя на лесной поляне. Так же она улыбалась, когда они сидели в темноте на крыше башни.

И с чего он вообще собрался её убивать? В животе появилось сосущее неприятное чувство. Совесть, стыд, сожаление о своих намерениях?

В любом случае, он уже проиграл. И внезапно девушка вскинула руку и, обогнав экзаменатора, громко произнесла:

– Я сдаюсь!

Парень не видел поражённых взглядов и не слышал, как Гекко Хаяте, кашляя, объявил о его победе. Всё его внимание было приковано к лисице Шио но Ёко, которая шумно прошаркала до него и опустилась на корточки. Пока Гаара медленно и осторожно садился, она молчала, покачиваясь с мыска на пятку и обхватив руками колени. Крохотные царапинки от песчинок на её руках уже начали затягиваться.

– Неважно выглядишь, – сказала она, когда Собаку удалось принять более-менее вертикальное положение. – Ты как?

Тануки прислушался к себе. На щеке вспух и саднил глубокий росчерк, оставленный саблей, руки были какими-то чужими и, казалось, пульсировали, а каждая клеточка тела спешила сообщить о том, как ей плохо.

– Нормально, – через некоторое время соврал Гаара.

– Это хорошо. Хотя подлатать тебя не мешало бы... – девушка, щурясь одним глазом, критично осмотрела его с ног до головы, и протянула ему раскрытую ладонь. Прищур исчез.

– Друзья?

Собаку уставился на ладонь, словно ожидая, что прямо из-под выпачканной кожи сейчас покажутся ядовитые иглы.

Но ничего подобного не происходило, а Ёко терпеливо ждала. Когда Гаара сжал пыльную и горячую ладонь Шио и почувствовал жёсткость ответной хватки, он понял, что всё делает правильно.

*Но — японское театральное драматическое искусство с более чем шестивековой историей. Главным средством выразительности в театре Но является маска. По словам Н. Г. Анариной, «она придаёт облику актёра загадочную привлекательность, харизматичность, превращает его фигуру как бы в задрапированную прекрасными одеждами скульптуру». Исполняя роль без маски, актёр сохраняет на сцене спокойное, отрешённое выражение лица; японские психиатры даже используют термин «выражение лица маски Но» для описания патологических проблем пациента с мимикой.