– Вот... целебная мазь... – наконец произнесла Хината.

– От ожогов? – уточнила Юмия.

– Ну... от всего, вроде...

– Открой.

Как только крышечка была снята, воздух наполнился густым травным ароматом, щекочущим нос желанием чихнуть. Восьмихвостая сочла это хорошим признаком, но всё равно тщательно осмотрела серовато-белую густую субстанцию с зеленоватыми вкраплениями на предмет нарушения консистенции и иных дефектов, могущих испортить свойства и качества лекарства. Не обнаружив ничего подобного, Орочи дала Хинате сухое указание смазать на левой руке Собаку те места, которые ещё не были обработаны, а сама занялась правой, решив остатки своей мази потратить на наиболее повреждённые участки кожи.

Гаара вздрогнул от перемены ощущений: к выверенным до миллиметра касаниям мертветски ледяных и безжизненных пальцев Юмии прибавились другие, мягкие и робкие, просто до безумия осторожные. И они тоже одаривали прохладой, которая облегчала жар и прогоняла боль, в отличие от первых, с чьим трупным холодом хотелось контактировать как можно меньше.

То, что Хината обрабатывала его раны, было чуть более странно, чем сам факт наличия оных и того, что кому-то есть до этого дела. Тануки снова закрыл глаза, расслабляясь и отгоняя слишком грузные мысли, что было неосознанно верным решением. В противном случае, Хьюга смущалась бы ещё больше.

Киба повертел головой. Предыдущий бой был невероятно захватывающим, диким, в нём чувствовалось то самое, звериное, что есть в клане Инудзука. Так что совсем неудивительно, что парень не на шутку увлёкся; даже Акамару у его ног перестал пятиться и жаться к ступне и пару раз тявкнул. Но вот теперь из-за этого он потерял из виду Хинату.

Так-с, вон песчаники, вон группа Наруто, вон та группа девчонок из Дождя, две из которых уже отыгрались. Их плащи, похожие на крылья гигантских летучих мышей, загораживали обзор, но вряд ли сокомандница там.

Так где же? По запаху не найти, всё перемешалось...

Инудзука озадаченно почесал затылок и повернулся к не потерявшемуся товарищу по команде.

– Шино, не знаешь, где Хината?

– Важно это, несомненно, но не о том должен думать ты сейчас, – как обычно несколько витиевато отозвался Абураме.

Шино больше ничего не сказал, но собачник сразу же его понял. А когда посмотрел на табло, ему захотелось рассмеяться. Но вместо этого Киба только усмехнулся с пренебрежением. В противники ему достался самый слабый ниндзя их курса!

– Пф... Да это ж Наруто. Я его в два счёта!

Но и на это у Абураме нашлось собственное мнение, которое тот не преминул проникновенно озвучить:

– Противника своего недооценивая, под удар подставляешь себя ты.

– Эй, очнись! – Инудзука махнул рукой. – Это же На-ру-то Уд-зу-ма-ки, с ним только идиот не справится, да и Шикамару, если ему лень станет.

– Так иди ж тогда.

И то верно, заболтался, да и с кем – с Шино! Расскажешь, не поверят. Поэтому Киба, выбросив из головы всё лишнее, спрыгнул вниз, прекрасно зная, что Акамару и без зова следует за ним.

В конце концов, никуда Хината из этого зала не денется.

– Спасибо, – сухо поблагодарил Гаара. Впрочем, он всё произносил без интонаций почти, не умея разговаривать по-другому, так что судить по этому об искренности его благодарности было бы в корне неверно. Юмия не отреагировала – она как раз заканчивала перевязку правой руки, а Хьюга ответила робкой улыбкой и украдкой вытерла неловко выпачканные в мази руки друг о друга. И ещё покраснела почему-то. Но Собаку уже успел отметить, что краснеет девочка часто. По поводу или без него он точно не знал, так как весьма смутно представлял, из-за чего люди обычно краснеют. Однако парень определил для себя, что краснота лица делится на два типа: первый – мерзкая и отталкивающая, как у замахивающегося пустой бутылкой пьяницы, а вторая – лёгкая и чем-то даже приятная глазу. Второй тип тануки впервые увидел всего лишь тридцать шесть секунд назад на лице Хинаты.

Шио, поймав взгляд куноичи Конохи, жестом указала себе за спину в сторону арены. Хьюга встрепенулась и метнулась куда-то вправо. Орочи уже затянула Гааре одну руку бинтами, и теперь сменившая Хинату Ёко, мурлыкая что-то себе под нос, ловко справлялась со второй. Белая ткань туго, и в тоже время аккуратно и мягко ложилась поверх ожога, но боли Собаку уже практически не ощущал, или же она притупилась настолько, что можно было её игнорировать. Возможно, он просто привык.

Когда кицунэ закончила, Гаара поблагодарил ещё раз. Получилось гораздо лучше, но парень и обязан был ей большим.

– Да не за что, – отмахнулась она.

Шукаку, прищурившись, глянул через плечо и пробормотал что-то под нос, но услышала это лишь стоящая рядом Сейрам, которая буйно расхохоталась от его слов. Шио поднялась с колен, сожгла непригодные остатки бинтов и, пройдя к перилам, чтобы посмотреть дальнейшие бои и для личного спокойствия присмотреть за Наруто, мимоходом тронула Хинату за плечо, привлекая внимание, и сказала:

– Спасибо. Ты хороший человек.

А ведь ей стыдно. Нет, действительно, Темари впервые в жизни стыдно из-за брата. Не из-за Канкуро, как тогда, когда он случайно попробовал саке, а из-за младшего. Ещё одно кардинальное различие заключалось в том, что хоть причиной являлся Гаара, на этот раз девушка стыдилась самой себя и своего поведения.