Каждый из мужчин, объятых сейчас мороком, видел что-то своё. Слаю снова чудился целомудренный Ниэль, Зэфусу – развратный юноша-девушка, а Каллин вдруг увидел на постели раскинувшуюся Завалку. Мужчины переглянулись и внезапно яростно набросились друг на друга, как на неожиданных «соперников». Целью их было не поубивать друг друга, а оттеснить от кровати, не дать приблизиться к собственному объекту вожделения.

Безучастными остались только Слепой, мальчишка-посудомойка да лежащая в обмороке повариха - один ничего не видел, второй трясся от страха за бархатной шторой, а третья медленно приходила в себя от криков и ругани борющихся мужчин.

Драка прекратилась так же внезапно, как и началась, когда от кровати раздался смех:

– Вот и вся ваша хвалёная магия! Вы – ничто по сравнению со мной, я могу убить вас вашими же руками. Вы не можете противостоять моей силе. Никто не может. Ни один смертный.

– Это неправда! – звонкий голос заставил тяжело дышащих мужчин обернуться. – Я тебе противостою. На меня твои чары не действуют.

Ниэль смотрел прямо перед собой, сквозь Зэфуса и Каллина. Слай, опомнившийся самым первым, уже стоял рядом, поправляя сбившуюся одежду.

– К сожалению, это так. Мой морок не действует на слепца. Ну и что, разве ты мне враг, Ниэль?

– Но и не друг, – ответил юноша. – Пока ты владеешь телом Далии, я не могу спокойно жить. Отпусти её.

– Ты не понимаешь, чего просишь. Я ей необходим, так же, как и она мне.

– Я тебе не верю! – воскликнул юноша, сделав попытку приблизиться к кровати.

Слай тут же схватил его за локоть, не давая двинуться с места, и проговорил:

– Остановись, Ниэль, мы должны выяснить всё до конца.

– Разумно, – донеслось с кровати. – Не имея представления о событиях в целом, трудно что-либо планировать.

– Кто ты такой? – спросил Слай.

– Канцлер. Я уже говорил.

– Как твое имя?

– Хм, имя хочешь знать? Что ж, меня зовут, нет, звали Борцэус Врайт. Я был канцлером при короле Губерте, прадеде Грэйша.

– Постой, постой, – дернулся Слай, – это не тебя ли звали Змеиным канцлером?

– Верно, меня, – ухмыльнулся Канцлер. – А ты, как я погляжу, хорошо знаешь историю Альрии.

– У меня были хорошие учителя.

– Тогда, может быть, ты нам расскажешь, чему тебя научили? Что ты обо мне знаешь?

– К сожалению, не очень много, – покачал головой Слай. – Это имя было под запретом. Я случайно услышал разговор учителя истории с моим воспитателем, где упоминалось о загадочно исчезнувшем двести лет назад великом канцлере Борцэусе Врайте. Они говорили, что канцлер был очень могущественен и влиятелен, что он единственный, кто смело высказывал своё мнение перед королём. Ещё говорили, что Борцэус был высокообразованным и смело мыслящим политиком. Его приглашали в соседние королевства, суля огромные жалования, титулы и земли, но Врайт был патриотом Альрии и не соглашался покинуть родину.

В один прекрасный день он исчез, как испарился, не оставив ни письма, ни записки. Он вообще пропал. Поначалу считали, что он всё же принял чье-то приглашение и уехал, но он так нигде и не появился. Тогда стали подозревать убийство, но, не найдя тела, отбросили и эту версию. Король Губерт запретил произносить имя канцлера вслух и постепенно о нём забыли. Вот всё, что я о вас знаю.

– Превосходно, юноша, у тебя был хороший учитель.

– Благодарю, – кивнул принц, – но что же с вами произошло на самом деле?

– На самом деле? Ты правда хочешь это знать?

– Да.

– Меня убили.

========== Глава 21. ==========

– А что вы так удивляетесь? При Губерте убийства неугодных были в порядке вещей. Впрочем, как и при нынешнем короле, Грэйше.

– И кто убийца?

– Вы хотите сказать убийцы? Их было несколько. С двумя-тремя я и сам бы справился, но их было больше, и они были на редкость коварны. Всё было заранее спланировано и оплачено.

– Оплачено? – Слай начинал догадываться. – Кто же был настолько смел, чтобы заказать и оплатить убийство видного политика Альрии? Уж не сам ли Губерт?

– Он самый, – кивнул Канцлер, – ты правильно мыслишь, юноша. Губерту надоело, что с ним как с политиком меньше считаются, чем со мной. Ведь вся слава и лавры от политических побед доставались мне. К тому же постоянно видеть возле себя более умного человека – это довольно трудное испытание для недалекого гордеца. В конце концов, терпение его лопнуло, и он решил от меня избавиться.

– И как он это сделал?

– Как? Да очень просто: заманил в ловушку, якобы на очередной званый ужин, там меня опоили какой-то отравой, лишающей воли, а потом зарезали. Представляешь, меня, мага – и как овцу! Это было оскорбление. Мог хотя бы дать умереть с честью, но, видно, ненависть Губерта была столь велика, что сделал он всё так, как произошло.