А глаза его выразили темное, давнее обожание: нет, это был не мимолетный каприз.

Потом черный кентарх посмотрел на Феофано и усмехнулся.

– Скажи мне спасибо за науку, госпожа царица!

Он молодецки свистнул своим спутникам, и они ускакали.

Феодора только тут поняла, что ее держит сильная рука: не Феофано, а Марка. Царица была сильна – а этот спартанец несокрушим как скала.

– Он бы не увез тебя, не бойся! – сказал Марк.

Феодора уткнулась лицом в свои ирисы и расплакалась.

* Из надписи на памятнике тремстам спартанцам:

“Странник, ступай и поведай ты гражданам Лакедемона,

Что, их заветам верны, здесь мы костями легли”.

========== Глава 66 ==========

Грянул гром; но гроза разразилась позже. Совсем скоро: как будто враги учуяли, что Феофано и ее сподвижники теряют силы.

Это произошло жаркой, сухой июльской ночью. Все в доме спали; Феодора - в супружеской постели, далеко отодвинувшись от мужа. Она спала беспокойно – и как мать, и потому, что хуже переносила жару, чем греки. Тут же в господской спальне ночевала и Аспазия, которой было спокойней около госпожи, а Вард и Анастасия – с нянькой в детской.

Феодора проснулась от шума, смутно донесшегося сквозь сон. Она открыла глаза и тут же поняла, что напали враги.

Кто-то страшно кричал внизу, в доме и снаружи; кричали женщины. Феодора, вскочив с постели, бросилась к окну и увидела в темноте зарева, тут и там. Точно праздничные огни горели в саду; а в свете их блестели доспехи конников с мечами и луками: доспехи были неуклюже надеты поверх халатов, а бородатые головы обмотаны чалмами…

– Турки! – крикнула не своим голосом Феодора.

Проснулась и завизжала за ее спиной Аспазия; сел в постели муж, у которого глаза были полны ужаса.

Не дожидаясь, пока Фома придет в себя, Феодора бросилась в детскую. Там Магдалина и Вард сидели, схватившись друг за друга, со страхом на лицах; Анастасия заливалась плачем в своей кроватке.

– Что вы сидите? – крикнула госпожа; потом поняла, что сын и кормилица оцепенели от страха, и встряхнула итальянку за полное плечо.

– Вставай! Бежим! – приказала Феодора. – Давай мне Варда, бери дочь!

Схватив за руку мальчика, мать вытащила его из детской в коридор; там она увидела воинов, бестолково метавшихся без командования. Среди них был Марк, громовым голосом удерживавший остальных на месте.

– Марк! Где царица? – крикнула Феодора.

– Вооружается, сейчас выйдет! – отозвался лаконец: зеленые глаза нечеловечески горели, он переминался с ноги на ногу и сжимал рукоять меча, прислушиваясь к шуму внизу. – Сейчас будем прорываться!

Феодора толкнула к нему Варда.

– Я скоро вернусь, постереги сына!

Слава богу, что сейчас жарко! Феодора, краем глаза увидев, что Фома безуспешно пытается разыскать и надеть в темноте доспехи, схватила какие-то штаны мужа и натянула их прямо под сорочку, опоясавшись своим поясом; потом сунула ноги в турецкие туфли и, выскочив в детскую, похватала кое-какую одежонку для сына… Потом выронила ее и выбежала обратно в спальню. Там вытащила из-под подушки кинжал и заткнула за пояс.

– Быстрее! – крикнула она мужу и бросилась назад в коридор.

Феодора почти грудь с грудью столкнулась с царицей: Феофано была уже там, в шароварах и панцире, надетом поверх рубахи. На ней не было шлема, волосы распущены; но запястья оттягивали боевые браслеты, а в руке она держала меч.

Феофано сверкнула глазами на подругу и ее детей; крикнула:

– Все здесь? Фома?..

Патрикий, с всклокоченными светлыми волосами, выскочил в коридор: он так и не сумел найти и надеть доспехи, но был при мече.

– Надо прорваться вниз, в столовую и в сад! – крикнул Марк.

– Нет!
– ответила Феофано. Она вдруг обрела какое-то сверхъестественное спокойствие. – Пойдем черным ходом! Там… уже не пройти!

Она кивнула в сторону главной лестницы: казалось, незнакомые с дисциплиной разбойники отвлеклись, упиваясь грабежом и разрушением, а может, ловили и домучивали последних беззащитных слуг. Но вот-вот они взбегут наверх, и тогда…

– Но ведь там внизу, - заикнулась московитка и замолчала, бледная и дрожащая. Феодора стиснула кулаками голову: по крикам, лязгу, звукам падения всем было слышно, что внизу умирают последние оставшиеся у царицы воины – их защитники. Только Теокл, Леонид и Марк были наверху с господами.

Феофано быстро оглядела всех и кивнула.

– Скорее! Нужно прорваться к конюшне; а может, турки уже выпустили лошадей… Мы с Марком пойдем впереди!

И царица бросилась по коридору в противоположную от главной лестницы сторону; горстка ее подданных, топоча, побежала следом.