Феофано ударила его: и привела этим в чувство. Глаза ее горели гневом.

– Я не просто женщина, а ты не просто мужчина, - тихо сказала василисса. – И она не просто женщина. Просто бывает только у варваров!

Она помолчала.

– Ты хочешь стать варваром?

Сейчас он чувствовал себя варваром!

Марк опять опустился перед Феофано на колени и обнял ее ноги. Он держал свою богиню железной хваткой.

– Прости… Я никогда не предам тебя… Даже помыслить о таком было…

– Да, это было низко, - сказала Феофано сквозь зубы. – Особенно теперь, когда у меня на счету каждый верный человек! Ты служишь мне уже так давно, и помог мне так высоко подняться, и вот…

Марк поцеловал сначала одну ее ногу, потом вторую.

– Прости. Прости, императрица.

Феофано схватила его за короткие волосы и запрокинула ему голову.

– Я императрица уже третий месяц! И у меня мало преданных людей, как у всех последних императоров, - и ты мне нужен, слышишь?..

Эти слова наполнили его стыдом и счастьем, как юношу – первый поцелуй, сорванный с уст возлюбленной. А Феофано вдруг сама опустилась перед ним на колени и посмотрела в глаза с мольбой, положив руки на его широкие плечи:

– Поцелуй меня!

Он коротко вздохнул, думая, что спит: как тогда, когда… Но Феофано сама обхватила его голову руками и страстно поцеловала; Марк ответил на поцелуй со всем умением и трепетом, который мог найти в себе. А перед нею он трепетал как лист, как струна.

Императрица прижалась к нему – горячая, как в жару, но щеки ее были мокры.

– Я ненавижу его, - прошептала Феофано. Покрывало упало с ее головы, и благоуханные черные волосы защекотали эскувиту лицо и шею.

Императрица отстранилась и посмотрела Марку в глаза. Она плакала.

– Ты знаешь, как я его ненавижу?

Марк кивнул, потупясь. Он знал и то, что Флатанелос делает для Феофано необходимую грязную работу, что он – фасад возведенного ею храма; но то, что госпожа ненавидела доместика схол, было совершенно понятно.

– Это я правлю, - прошептала Феофано, невидяще глядя на Марка, - а он не может править и не должен…

Марк снова кивнул. Наверху, у власти, закрепилось немало развращенных людей; но Флатанелос был человек, развращенный до последней степени.

Марк поднялся на ноги, и Феофано – с ним; она опять сделалась меньше него. Но в действительности госпожа была намного больше него, и всегда будет больше. Она никогда не сможет принадлежать ему одному – она принадлежит всему их делу…

– Ты станешь его женой? – спросил эскувит. Он не мог не задать этого вопроса: теперь, в такую минуту, он имел на это право.

Феофано улыбнулась.

– Конечно, нет… Теперь я поняла, что нет! Это окончательный шаг – а сейчас я и без всякого церковного брака намного сильнее Константина, который не станет настоящим императором, пока не войдет в Константинополь: а этого не случится, пока не пустит патриарх. Быть может, Константин так и останется некоронованным, сколько бы католических сторонников себе ни набрал. Пусть сидит в Мистре и изображает спартанца.

Она засмеялась.

– Так ему и надо!

Но Марк, жадно смотревший на императрицу, видел также и то, что она очень хочет сочетаться с мужчиной, которого любит, - пусть это и не он, и не Никифор Флатанелос… Феофано хочет взять себе в пару мужчину и полюбить его, сделав его таким, как желает сама.

И Марк догадывался, о ком мечтает Феофано, над кем она трудилась с юности: но этот желанный человек теперь для нее недосягаем. И, конечно, Феофано никогда не соединится с ним – если не случится невозможное. Вдруг с Константином стрясется беда? Его окружает столько опасностей!

Но и он, Марк, не допустит кровосмешения, которого хочет его госпожа: потому что тогда он станет совсем ей не нужен. А его Феофано, которую он обожает, боготворит, погубит себя окончательно. Марк пойдет за ней даже в ад – но только в такой, из которого сможет вытащить ее и себя…

– Что ты будешь делать, когда придет Константин? – спросил воин.

– До этого времени еще очень много воды утечет, мой драгоценный Марк, - весело ответила Феофано. Казалось, она успокоилась. – А политика меняется каждый день!

Она помолчала, с улыбкой глядя на эскувита.

– Ступай, мой любимый варвар. Я должна подумать в одиночестве.

Марк низко поклонился ей и, схватив прислоненное к стене копье, отдал честь. Повернувшись, вышел из комнаты госпожи.

Он спустился по лестнице и, зайдя за угол, сам остановился и мрачно задумался, оглаживая подбородок, – крепко и надолго.

========== Глава 30 ==========

– Скоро она будет совсем на меня не похожа, - сказала Феодора, держась за спину. Несмотря на гимнастику, спина побаливала.