превозмогало, я бы уже дотронулась до её руки, моё сердце стало бы биться быстрее, я бы

стала накручивать на локон палец.

– Отдала себя? – Пиа расхохоталась. – Соня, это был поцелуй!

– Ты имеешь в виду… это всё, что между вами было? – меня захлестнуло чувство

облегчения, а мышцы уже не напрягались.

– Это только один раз! Я себе пообещала! – она кивнула. Кусая губу. Она стала

наклоняться вперёд, будто сейчас должно было произойти самоё страшное в её жизни

признание. – Ты знаешь, я люблю Юрия, но даже он меня с таким упоением не целовал.

Ты даже не представляешь, каково это, когда ты задыхаешься от его поцелуя, когда всё

его внимание только тебе, не иначе как ты стала равной ему по статусу. Уж не знаю, что

бы произошло, не появись рядом Ленка!

– Не удивительно, что Ленка решила пройтись, - я фыркнула. – Если бы ты сказала Валко

«нет», то стала бы самой презренной женщиной в этом дворце. Да и даже император не

может иметь всё, что пожелает.

– А ты бы ему отказала? – Пиа изогнула бровь.

Мой пульс стал сбиваться. Наверное, сладости уже растворились в крови.

– Конечно.

– Хмммм….

Послышался лёгкий стук. Три раза, быстро и подряд. Глаза Пиа расширились. Ленка

вернулась? Она же уже одела меня на ночь и расчесала. К тому же, она никогда не стучала

– в прихожей нет замка.

Стук раздался снова, но немного громче и чаще. Я стояла, остолбенев, а Пиа стала

собирать посуду так быстро, как только могла. Ленка будет в ярости, если узнает, что она

ко мне приходила. Хоть по этому поводу правила и не существовало. Но, когда я

коснулась двери, внутри меня пульсировала энергия, не принадлежавшая моей горничной.

Как только Пиа поставила всю посуду на поднос, я приоткрыла дверь и уставилась в щель.

У меня перехватило дыхание. Это был Антон. Он стоял прямо за моей дверью, его лицо

терялось в свете двух подсвечников снаружи. На нём не было кафтана, но его сапоги всё

ещё были на нём, а ночная рубашка была неаккуратно заправлена в штаны. Его волосы

были растрёпаны так, будто весь прошлый час он перебирал их руками. Я никогда не

видела его таким печальным, таким человечным.

– Можно войти? – спросил он. Его голос звучал естественно, казался по-настоящему

аристократическим. С низким тембром, которым, кажется. Невозможно шептать.

Я колебалась, моя рука стала перебирать ленты на вырезе ночной рубашки. Это прилично: запускать мужчину в комнату, когда я одна? Тем более мужчину, который всё ещё злился

на меня. Но тогда, в зале, я была не одна. Я оглянулась на Пиа, на лице которой уже сияла

широкая улыбка.

– Антон? – сказала она одними губами. Я закатила глаза.

– Пожалуйста, Соня, - сказал принц. Когда я снова обратила на него внимание, он

посмотрел на дверь в покои императора. – Впусти меня. Я должен с тобой поговорить.

Боль на его лице отзывалась у меня в сердце, и мне ничего не оставалось, кроме как

смиловаться. Я застонала от разочарования, ведь я жалею его. Впрочем, это не остановило

меня – я разрешила ему войти. Он прошел мимо меня, закрыл дверь и только потом

заметил Пиа.

– О, прошу прощения, - он дал ей понять, что ему неудобно говорить при ней. Я пыталась

сдержать смешок. Он оправдывается перед горничной? Она заставила его волноваться?

– Уже ухожу, - ответила она, расплываясь в реверансе. Антон открыл ей дверь. Она в свою

очередь проводила меня заманчивым взглядом, поднимая и опуская брови. Но Антон

закрыл дверь.

На этот раз глаза закатила я.

Принц продолжал расхаживать туда-сюда по моей прихожей. Он вытер пот с подбородка

и запустил руку в растрёпанные волосы. Я стояла в центре комнаты, босиком на ковре, чувствуя, как под сорочкой трепетало сердце от того, как он пытался поправить прическу.

Его взгляд блуждал по полу, по предметам вокруг, но не падал только на меня.

– Зачем вы здесь? – спросила я. Теперь, когда аура Пиа исчезла, аура Антона поглотила

меня. Мои нервы были на пределе; я не знаю, сидеть мне или стоять. Я хотела только