Мне хотелось упрекнуть его в такой скрытности, и, наверное, именно поэтому я не могла

почувствовать большего. Может, это нервничаю я?

– Как ты? – спросила я. – Я думала, что увижу тебя за ужином, вечером.

Он раздвинул губы. Скрипнула дверь. Я обернулась – из комнаты рядом с императором

вышли двое охранников. Когда же я вновь повернулась к принцу, его лицо изменилось.

Он был на чём-то сосредоточен, но черты лица стали будто каменными. Мы

одновременно вдохнули слишком много воздуха, слишком надолго задерживая дыхание.

С помощью этого вдоха, его аура закрылась от меня, закрывая и его самого. Моя голова

стала болеть, я ощущала спокойствие, но внутри всё немело. Я вдохнула слишком много

воздуха.

Антон ускорился, просто пройдя мимо, делая вид, будто не заметил меня.

Я удивлённо моргнула. Что только что произошло? Он использовал трюк с вдохом только

для того, чтобы отвлечь меня? Видимо, ему известно, что если он успокоит все свои

эмоции, прочитать их для меня будет невозможной задачей. Мне оставалось наблюдать за

тем, как он кивнул охранникам.

Всё ещё концентрируясь на своей ауре, не позволяя ей быть другой, Антон зашел в свои

покои и даже не посмотрел в мою сторону.

Я откинулась к стене, пытаясь бороться с тем, как только что мне отказал принц. Я могла

свыкнуться с мыслью о том, что он не посмотрел мне вслед. Но, мне казалось, что вчера

ночью между нами что-то изменилось. Я думала, он заботится обо мне на самом деле.

Мне никогда не приходило в голову, что он будет применять какие-то уловки, чтобы

держать такого любопытного, наделённого даром, человека, как я, как можно дальше от

себя. Но, всё же, он сделал это. Можно было по пальцам пересчитать тех, кто хотел иметь

со мной хоть какие-то отношения.

Я закрыла глаза, пытаясь утихомирить боль в голове тем, что тёрла виски. Какая же я

дура, если подумала, что, только появившись здесь, могу рассчитывать на то, что принц

встретит меня как подругу, с которой он не виделся несколько лет; что он будет похож на

Тосю, который ушёл от Ромска и добрался сюда просто для того, чтобы пожелать мне

спокойной ночи.

Я пнула дверь. Она открылась передо мной, а, когда я вошла, за мной и захлопнулась. Я

ходила взад-вперёд по прихожей, сжав руки в кулаки. Сколько ещё раз я буду переживать

это: верить, что для Антона я смогу стать больше, чем той, кого он был обязан привезти, а

потом становиться частью вот таких моментов? Он бы никогда не свернул со своего пути, обернулся, улыбнулся или сказал «привет». Я не нужна ему, он не обязан мне доверять.

Настоящими друзьями нам никогда не стать.

Я остановилась, положив руку на грудь. Всё, чего я от него хочу – это быть друзьями?

Хочу ли я этого и от Валко?

Во всяком случае, с императором я чувствовала себя нужной, ценной, хорошей. Он тоже

хотел, чтобы я стала его другом.

Со стоном разочарования, я провела пальцами по волосам. Я осмотрела свою спальню. На

меня смотрела только деревянная статуэтка Фейи, стоявшая на своей подставке, на

подоконнике. Я не хочу больше думать, не хочу пытаться понять, что я чувствую.

Сглотнув, я вошла в комнату и схватилась за статуэтку с брызгами крови Юлии.

На следующее утро, Пиа снова не пришла ко мне с подносом и завтраком. На этот раз, Ленка не была точно уверена, что моя подруга делала на этот раз. Всё, что она сказала –

это о новом наказании за то, что «сделала то, что не входило в круг её обязанностей».

Так как императору до вечернего заседания понадобиться я не могла, я поспешила в

библиотеку, и, взяв оттуда несколько книг со сказками (учитывая и ту о безрукой

служанке), отправилась на кухню. На плитках тут и там были куриные перья, а на

деревянных столах были следы крови свиньи. Пиа не было нигде. Я осторожно кралась по

комнате и вздрогнула, когда мясник отрубил кусок сырого мяса и красные брызги

разлетелись вокруг.

– Ты не видел Пиа? – спросила я маленького мальчика, ощипывавшего курицу. Её шея

свисала со стола. Я не подходила слишком близко – боялась соприкасаться с ней.

Мальчуган посмотрел на меня. Его глаза расширились, судя по всему потому, что он