Сидящие за столом загоготали и колючими, ядовитыми взглядами в меня уперлись.

– Так что ж теперь, что девка?
– не выдержала я, перебив Ладимира.
– Девка не человек что ли? Все бы вам мужиками над нами, девками, смеяться. Неужто ж чародеек не бывает?

За столом воцарилось молчание. На лицах стражей читалось полное недоумение, а Ладимир метнул в меня такой взгляд, что чуть было не сжег.

Воины переглянулись меж собой, а после еще громче расхохотались.

– Какова!
– сквозь глухой смех, проговорил седой.
– С такой сестрицей и чары не нужны, да и меч лишний.

Я густо-густо залилась краской и невольно назад отступила.

– Коль живыми нас твоя сестра отпустит, так возьмем с собой, - наконец проговорил он.

– Отпустит - куда денется, - мрачно протянул Ладимир.

– Раз отпустит - садитесь, - седой подождал, пока мы опустимся на край скамьи и спросил.

Я хотела было улыбнуться, но передумала. Покосилась с опаской на бехтерцы да рукояти мечей воинов и решила смолчать. Сколько помню - всегда язык острый мне не на руку был. Пора бы уж за зубами его придержать.

– Меня Далибором зовите. А это витязи мои - Данко, Деян, Мечеслав, Новак.

Воины легонько кивали, слыша свое имя, но говорить вперед старшего своего не смели. Слыхала я, что такой порядок во всей княжеской армии заведен - нельзя без приказа и шагу ступить. Оно и верно - служивым людям порядок нужен.

– Значит, в Трайту вместе пойдем, - проговорил Деян, едва ли моложе Далибора.
– С нами верней доберетесь и лихие люди не тронут.

– А их и так не тронут, раз такая девка тут, - засмеялся Далибор, покручивая ус.
– И чего ж тебя, красавица, в чародейки понесло? Авось бы замуж вышла.

Хотела я сказать, что от замужества бегу и что неужто другого пути девке нет, да не стала. Ладимир уж очень просил все дело не загубить.

– А чего ж не пойти коли дар есть?
– только и ответила.
– Не всем замуж идти. Вот теперь с вами до Трайты добраться и осталось.

Ладимир искоса посмотрел на Далибора, потом на меня и легонько тронул за локоть.

– Ехали мы к вам, - мгновенно поняла его, - И видели семью одну. Баба совсем обезумела. Говорит, дочку ее, девчонку молодую, увели. На вас, дурная, грешила. Мы с братом так им и ответили, мол, где ж то видано, чтоб княжьи люди девок крали.

Воины внимательно смотрели на меня. Лица их вдруг напряженными стали. Того и гляди прогонят.

– Говорила еще та баба, будто видела, как вы с ее дочкой у лавки любезничали, - знай, продолжаю, - Да разве ж после такого уводят? Нееет, говорю ей, не о том ты, не о том.

Тут Новак, самый молодой из витязей, оглянулся на соратников и громко спросил:

– Не та ли это девица, которой мы ленту купили?

– Была такая, - согласился Данко, его товарищ.
– Так она с нами постояла и к какому-то молодцу, что мукой торговал, пошла.

– Какой молодец?
– переспросил Ладимир.

– Ну, дюжий такой, в домотканой рубахе и чуб у него...

– Постой, Данко, - сделал знак рукой Далибор.
– Ты зачем спрашиваешь, Ладимир?

Ведун тут же состроил важное лицо и серьезно ответил:

– Найти ее хочу. Помочь добрым людям нужно.

– Просили тебя?

– А хоть бы и не просили. Любой, у кого дар есть, помогать обязан.

Далибор сухо усмехнулся и, положив широкую ладонь на стол, поднялся.

– Тогда мы, княжьи люди, подавно обязаны. Кончай пировать, хлопцы. Идем девку искать.

– С вестями с южных границ мы ехали, обозы никакие не сопровождали, - объяснил Далибор.
– Потому не знаем, откуда тот молодец, что девку вашу увел.

Румяна всхлипнула и сдавленно запричитала, но вслух кричать не решилась - княжьи люди ведь не простые попутчики. Их даже эта сварливая баба сторонится.

– Так что же делать мне, батюшка?
– взмолилась она, схватив Далибора за руку.

Витязь сдвинул брови и оглянулся.

– Данко!

Кудрявый парень вышел вперед.

– Отвечай, где того мельника видел и каков он.

Данко почесал затылок, припоминая недавние события.

– Здоровый такой, повыше меня на голову будет. Волосы темные да чуб набок зачесан.

– Ну так мы половину деревни схватить можем!
– возмутилась Румяна.

– Еще кобыла у него была рыжая, навроде тебя, чародейка.

Ладимир усмехнулся, я откинула за плечо косу и обиженно засопела. Ишь чего удумал - с кобылой меня сравнить!

– Хороша же память у княжьего витязя, - сказала ему.
– Кобылу так запомнил, а девицу и не приметил.