Шрифт:
– Света не хочется.
Он тихо усмехнулся.
– Идем с нами что ль посидишь?
– А вы когда вернулись?
– Да вот только и вернулись. Пойдем, дружка своего, Осьмушу, успокоишь. А то дрожит как лист осиновый.
Осьмуша... Ох, дурная же ты девка, Вёльма! На свою долю жаловаться стала и про других начисто забыла. Кому-то ведь похлеще тебя перепало!
– Идем, конечно, - вскочила и мигом у дверей оказалась.
– Ох, ты ж...
– Тише ты, - удержал за руку Ладимир.
– Зашиблась?
Я потерла ударенную щиколотку. И надо же было на стул в спешке да потемках налететь.
– Глупость, - ответила.
– Ой ли?
– колдун улыбался.
– Опасно тебя в темноте оставлять одну. Убьешься ненароком.
– Удержал на ногах и на том спасибо.
Ладимир не отпускал моей руки.
– Не боишься больше упасть?
– Я и раньше не шибко боялась.
Выпрямилась, шаг к нему сделала и замерла.
Тихо так. Лишь шаги да приглушенные голоса внизу - Велимир с Хельгой говорят. Темнота уж полностью все скрыла, одни лишь смутные очертания видны.
Ладимир ладонь мою отпустил, а потом обнял за плечи легонько. Сердце вдруг глухо забилось и будто упало куда-то. Совсем не так, как тогда, как Арьяр целовал. Не было ни дрожи, ни мурашек. А вот мир вокруг словно исчез. Будто ждала чего-то давно, искала, а оно и нашлось. И не нужно больше ничего, кроме этого.
Склонился он ко мне так, что сияние глаз в темноте разглядела, а прядь волос, что на лоб упала, чуть кожу защекотала. Только теперь я уж бежать и не думала.
– Ну что, идем что ли?
– спросил тихо.
Я вмиг опомнилась и Ладимира оттолкнула.
– Идем!
– отбросила косу за плечо.
– А то сам стоишь и меня не пускаешь.
Он не ответил, но сдается мне, едва сдержался от усмешки своей поганой.
Ох ты ж...Слов было столько, что и подобрать не могла. Как я только не честила Ладимира треклятого.
Честить-то честила, а сама вновь и вновь думала, как обнял и как близко был. И думать-то теперь до самого утра, а после и до следующего буду.
Осьмуша и впрямь сам не свой был. Уж сколько я слышала о перевертышах, о силе их и бесстрашии, а на деле оказалось - не смелее зайца. Чуть что сразу в тоску-печаль.
– Что стряслось с тобой?
– спросила у него. Села рядом да по голове погладила.
Осьмуша шмыгнул носом, плотнее запахнулся в плащ. У огня сидит, а самого будто от холода трясет.
– Велено мне было в Дом Предсказаний явиться. Ростих Многоликий наставника определил.
– Кого же?
– Чужестранца. Зораном его зовут. Посох его черным камнем увенчан.
Осьмуша умолк.
– И что же? Что дальше?
– поторопила я.
– Зоран ушедшей служит, - добавил Ладимир, стоящий в дверях.
– Сам из Зарецкого княжества родом.
– Разве же Ростих с детьми ушедшей знается?
– Всего один ее служитель в Доме Предсказаний и есть, Вёльма. Зоран - он ведь и сам перевертыш.
Обереги меня, Ларьян-батюшка! Защити светлой дланью своей!
Стало быть чародеи Дома Предсказаний разную волшбу творят. Секреты Велы-вещуньи, наговоры Мирадьи-травницы, боевые заклятия Лария-воина, старшего сына Ларьяна-батюшки, да много-много еще всего знают. Слугу ушедшей, темного жреца той, чье имя мало кто назвать отважится, привечают. Знать, творит он там обряды свои, ей поклоняется.
– Осьмуша, ты чего умолк? Дальше-то что?
– я дернула парня за руку. Тот нехотя отвернулся от пылающего очага - дрожь в теле его все не унималась.
– Зоран обещал, учить меня будет. Только трудна эта наука - волка и человека в себе соединить. Он меня... обратиться заставил. Пошептал слова чужеземные и как изломало всего, мир померк, багряным окрасился... Волком я был, Вёльма...
Осьмуша опустил грустные глаза.
Я оглянулась на Ладимира. Тот спокойно перелистывал страницы какой-то книги, что у дядьки своего взял.
– Разве ж можно такое допускать?
– не выдержала и спросила.
– Чародеи ему помочь обещали, а теперь мучают.
Колдун перевернул страницу и, не поднимая глаз, проговорил:
– Помощь иной раз с болью приходит.
– С болью? Отдали парня черному жрецу и, выходит, все?
– Уймись, лисица. Ты говоришь о том, чего не ведаешь.
Я еще раз посмотрела на Осьмушу - ох и жалко же его! Вся радость от встречи с наставниками пропала.
– Чего же меня тогда жрецу ушедшей не отдали? Ладимир?