Молчаливый полет
вернуться

Тарловский Марк Ариевич
Шрифт:

Апрель 1922

Приморская Москва [148]

На суше душно. С моря ветер дует. Россия бродит. Россиянин скачет. Он в очаге: Москва его целует, Он видит всё и сам он много значит. Но дух морей над сухопутным градом Висит незримо, сладкий и тяжелый. — Откуда он, когда тенистым садом Здесь пробегает лишь ручей веселый, Когда здесь помнят новгородский волок, Когда канат еще визжит бурлацкий, И по к воде по-азиатски долог, И дерева шумят по-азиатски? Москва, Москва! Твои большие дети К иным путям, к иным ветрам привыкли: Ушкуйники закидывают сети, Варяги златом наполняют тигли… И вот, пришедши по дубам и липам, Полночный парусник с крестом саженным Над Красной Площадью ползет со скрипом, Чтоб утром стать Василием Блаженным.

148

Приморская Москва. Машинопись с правкой — ИМЛИ. 1.3. …новгородский волок — перевал в верховьях рек Мсты и Тверцы (между балтийским и волжским бассейнами), через который тащили суда с товарами сухим путем; от него получил название город Вышний Волочок.

Декабрь 1922

От смерти [149]

Вождь убит. Мятеж подавлен. Ветер знамя разорвал. И диктатором поставлен Некий черный адмирал. И запекшиеся знаки Припечатаны к пыли, И по площади собаки Чьи-то кости разнесли. И, следя за злым и хриплым Долгим колоколом, мы Не видали к плазам гиблым Приближающейся тьмы. Друг, пойдем! — плащи раздуты — В этот сумеречный час Есть блаженные минуты Лишь сегодня, лишь для нас: В небо ввинчен купол плавный, В купол ввинчен тихий свет, И под аркой архитравной Милый женский силуэт. Смерть искуснейшая сводня — Друг мой, шпаги не готовь: Нам готовят мир сегодня И бесплатную любовь! —

149

От смерти. Машинопись с правкой — ИМЛИ. 1.4.

Апрель 1923

Эсфири [150]

Звенья неги — косы Эсфири С ароматом Ливанских кедров, Кто вас вынес в русские шири, В чад Москвы и северных ветров? Помню, помню — в волнах столетий, Где сливается юг с востоком, На Босфор сионские дети В корабле плывут крутобоком. Но рабов унылую песню, Скрип и шум купеческих вёсел На бессольную нашу Пресню Шалый ветер с неба забросил. Перед Нилом пустыни знойны, Перед дебрями жарки степи, А меж ними — сделки и войны И знакомства пестрые цепи. В деревянную шли столицу Караваны из Ханской ставки И Эсфирь, как райскую птицу, Предлагали в разные лавки. Но не купят — в любви мы горды — И не станет гаремом терем, Вместе с данью, хан многоордый, На войне жену мы отмерим. И не сбылось — к Ордынским дрогам Не вернулась ты с татарвою, Став навеки смуглым ожогом Под извечно-снежной Москвою.

150

Эсфири. Машинопись — 39.12. Эсфирь — главная героиня одноименной книги Танаха (Ветхого завета) и событий, связанных с праздником Пурим. Ливанский кедр — род вечнозеленых хвойных деревьев семейства сосновых (Pinaceae); высоко ценится за очень твердую и долговечную ароматную древесину красного цвета. На Босфор сионские дети / В корабле плывут крутобоком… — очевидно, имеется в виду не до конца подтвержденная версия в Крым караимов непосредственно из Вавилонского плена. Ханская ставка — одно из последних поселений некогда великого государства, расположенного в низовьях Волги, во внутренней Букеевской орде, примерно в 400 км от Астрахани.

4 августа 1924

Два Владимира [151]

Се древле пал поганый идол, Князь красным солнцем лег на Русь, А тезка рек: «взмутить берусь», И Русь иным перунам выдал. Он раскрестил и отогнал Тысячелетнюю химеру, Народу дал иную веру, А Русь переименовал. Я думал, Ленин — это имя… Но что нам имя? — звук пустой! Был дикий князь, а стал святой Равноапостольный Владимир.

151

Два Владимира. Автограф — 39.18. Ст-ние написано к первой годовщине со дня смерти В.И. Ленина; обыгрывается совпадение имен равноапостольного князя Владимира I Святославича (в былинах — Владимира Красное Солнышко), «крестившего» Русь, и «юбиляра» таковую «раскрестившего».

21 февраля 1925

Телефон [152]

Тьма усиливает звуки — Физика первооснова — Каплет ласковое слово На протянутые руки — Я готов и ты готова К восприятию науки. Вот у нитей телефона Потеряется рассудок, И, как ночь на грани суток, В вихре ласкового звона Многоверстный промежуток Растворится изумленно. Что еще на бедном свете Возмутительней и слаще, Чем звонок, благовестящий О вниманьи и привете И архангелом гудящий В этом темном кабинете?

152

Телефон. Автограф — 39.19.

1 марта 1925

Безбожник [153]

Сутулится бог темноликий, Лампадные тени погасли, И с шипом, как змий двуязыкий, Фитиль издыхает на масле. И скучно больному ребенку В потемках натопленной спальной Смотреть на слепую иконку, Следить за лампадой печальной. Он знает, он слышал от папы, Что боги — пустые лгунишки И даже поломанной лапы Не могут поправить у мишки. Как жалко, что вера упряма, Что верят и бабы и дамы, Как некогда мамина мама И бабушка маминой мамы. А ночью становится тяжко И мнится в удушьи болезни — Взята из лампады ромашка, Из церкви — мамусины песни. — Ты, боженька, нечисть и копоть… За то, что в тебя я не верю, Ты ждешь моей смерти, должно быть, За этою самою дверью…

153

Безбожник. Автограф — 39.20.

2 марта 1925

«Среди леса людских общежитий…» [154]

Среди леса людских общежитий, Среди зарослей труб и антенн Телефонные тонкие нити Как паук опускал я со стен. Загремит у паучьего уха Барабаном победы звонок, — Я Вас слушаю, бедная муха, Залетевшая в хитрый силок! Мне казалось: в кругу паутины Женский голос как бабочка слаб, Мне казались жуками мужчины, Из моих уходящие лап. Но однажды веселую Хлою Уловила моя западня, И звенящей слепой стрекозою Налетела она на меня, Пронеслась она, всю мою пряжу Перепутав, порвав и пронзив… Всё погибло! Когда я заглажу Этот страшный и сладкий прорыв?

154

«Среди леса людских общежитий…». Автограф — 39.23 об. Хлоя — персонаж древнегреческого пасторального романа «Дафнис и Хлоя»; об авторе, кроме его имени (Лонг) и примерных дат жизни (между II и V вв. н. э.), ничего не известно. Роман пользовался наибольшей популярностью в эпоху позднего Возрождения.

17 марта 1925

Анкета [155]

Стихи влюбленного пропеты И в установленном числе, Как лист заполненной анкеты, Лежат на письменном столе. Он стер вопросы формуляра, Оставил правую графу И для ответного удара Наладил каждую строфу, Сказал об имени — «не помню», Сказал о летах — «юн как бог», А о партийности — «на что мне Она у беспартийных ног?..» Поэт, возлюбленный, любовник, Молящий ласки вновь и вновь, Он бедный отставной чиновник, Он челобитчик на любовь!

155

Анкета. Автограф — 39.23.