– О, конечно, конечно же.
– Анаксагорас встал.
– Корабль отплывает завтра в полдень; думаю, у вас будет достаточно времени. Вы легко отыщете нас на пристани.

... Взволнованный Тартес набросился на Эвмела с упреками.

– Брат! Мы уже думали, что что-то стряслось. Ты ведь еще не выздоровел до конца! Стоит ли гулять по побережью в такое время? Вечерняя прохлада еще никому не шла на пользу!

Эвмел скривился.

– Я удивлен, что ты вообще заметил мое отсутствие.

Смущенный неожиданным тоном, Тарт замолчал. Эврифея украдкой переводила взгляд с одного на другого.

– Завтра утром мы отплываем в Миср, - атлант предпочел сделать вид, что ничего не произошло.

Эврифея чуть слышно вскрикнула.

– Но... Эвмел... как же...
– Тартес опешил.
– Зачем?

– Так надо. Будьте готовы к полудню.

* * *

Теплый ветер трепетал в легких парусах. Одинокий корабль необычной округлой формы едва заметно покачивался на спокойных волнах.

Эвмел еще издалека увидел фигуру, закутанную в теплый гиматий.

Анаксагорас, заметив их, просиял.

– Я был уверен, что вы оцените мое предложение по достоинству, - он слегка поклонился Эврифее.
– Ваша жена удивительно прекрасна!

– Это не моя жена, - сухо ответил атлант.
– Тартес - мой младший брат, - представил он рядом стоящего.

Старик, не обратив внимания на холодность в голосе своего гостя, повернулся к Тарту.

– Так, значит, это вы - счастливый обладатель подобной красоты? Признаться, я вам немного завидую.
– Растерянный Тартес не знал, что ответить на это.
– Прошу, ваши комнаты уже готовы.

На чужом корабле царила тишина. Не было видно ни слуг, ни гребцов.

– Чуть позже я познакомлю вас с триерархом (*капитан корабля у римлян. прим. автора), - мыслитель поднялся по лестнице за ними.
– А это мой спутник, Луций, - он показал на замершую на носу палубы фигуру в черном длинном плаще.
– Сейчас прошу вас расположиться в своих комнатах. Обед будет готов с минуты на минуты.

Эвмел поблагодарил и прошествовал в указанном направлении. Тартес и Эврифея последовали за ним.

* * *

Гадер с детства слыл везунчиком. Вот и на этот раз кошель с золотом, который архонт всегда брал с собой, сослужил ему добрую службу.

До города он добрался на удивление быстро. Почти сразу сменил промокшую одежду на длинный теплый гиматий. Ближе к вечеру отыскался и ночлег, и теплая жаровня, и чаша с вином. Хозяину Гадер представился странствующим путником.

– Неспокойные времена вы выбрали, ну да вам виднее, - вздохнул тот.

За один вечер от болтливого грека атлант узнал о Коринфе, в который попал волею судеб, все, что только было возможно. Еще несколько дней он размышлял о том, что услышал. Больше всего острый ум смущало существование ранее неизвестной Великой империи (*Рима, прим. автора), распространившей свою власть и на греческие поселения.

Гадер легко освоился на новом месте, и без труда овладел местным диалектом. Когда на небо взошла очередная полная луна, архонт решил покинуть поднадоевший город и отправиться в соседствующие с ним неподалеку Афины.

Афины, где еще, несмотря на нападки римских консулов, еще сохранилось некое свободомыслие, порадовали своим жизнелюбием. На второй день пребывания Гадер посетил местный рынок - по его мнению, с большинством самых интересных новостей можно было познакомиться только там. Один из особо бойко лопотавших торговцев оживился, заметив золотоволосого чужака.

– Ваш брат покупает только у меня!
– грек приветственно замахал руками.
– Попробуйте - таких засахаренных яблок вы не найдете во всех Афинах!