– Не двигайтесь! Если сделаете еще шаг, я воткну его! Не двигайтесь, полицейский! – пригрозил Хуан человеку, последовавшему за ним.

– Прибереги этот нож или я выстрелю! – приказал Ренато; ибо именно он стоял перед ним.

– Целься хорошо, потому что если промахнешься, одним жандармом будет меньше! Стреляй! Почему не стреляешь?

– Потому что пришел не арестовывать тебя, Хуан. Я пришел как друг.

Удивление заставило поколебаться Хуана, но острый конец ножа, испачканный кровью, приблизился к груди Ренато. Тот решительно спрятал в карман револьвер и пристально, будто в душу, посмотрел ему в глаза.

– Я не враг тебе, Хуан, и не собираюсь тебя арестовывать.

– Не приближайся, потому что…

– У меня нет в руках оружия. Спрячь свое и поговорим.

Они стояли на отвесном краю скалы. Вдалеке среди хижин порта смешались крики и огни покинутой таверны. Срезанная вершина, скалистый берег преграждали путь Хуану, луна освещала последними лучами благородную фигуру Ренато. После секундного колебания владелец «Люцифера» опустил оружие и спросил:

– Поговорить? Ты не из полиции и не друг того… мошенника?

– Нет, Хуан Дьявол.

– Зачем ты бежал за мной? Кто ты, черт побери?

– У тебя плохая память. Не думаю, что я так изменился. Успокойся и посмотри на меня внимательно. Не осторожничай, потому что тебя не преследуют. Неизвестно, пришла ли полиция. Не часто она приходит вовремя. Кто-то хотел покончить с дракой и…

– Не пришла полиция? Этот пес у меня поплатится!

– Уже поплатился. Он проиграл ставку и деньги, а ты оставил его с покалеченной рукой, а может, и навсегда. Тебе этого мало?

– Вижу, ты не из полиции, а священник. Прибереги-ка свою проповедь.

– Хуан, тебе не интересно вспомнить, кто я?

– Судя по всему, тот, кто желает сбросить меня с обрыва, но…

– Я Ренато, Ренато Д'Отремон, – спокойно прервал он. – Это имя ни о чем тебе не говорит? Забыл? Ночь, ручей, мальчик, у которого ты забрал все его сбережения в платке, и которого оставил мечтать о его первом путешествии по морю. Да, да, ты помнишь. Вспоминаешь…

Да, Хуан помнил. Он иначе взглянул на него и вдруг превратился на секунду в мрачного несчастного мальчика, сбежавшего пятнадцать лет назад из Кампо Реаль. Он шагнул к Ренато, но вдруг передумал, выражение лица стало прежним, он снова стал грубым капитаном пиратского судна.

– У меня нет времени на эти шалости. Я отплываю на рассвете и тебе не задержать меня этим разговором, чтобы меня схватили. В другой раз, когда я сыграю удачнее, я верну твою горстку реалов.

Хуан убежал, избегая Ренато, и прыгнул туда, где заканчивались скалы на узком взморье, и исчез после этого невероятного прыжка.

Как в детстве, у бурлящего ручья, Ренато Д'Отремон увидел, как тот скрылся, словно тьма его поглотила.

– Мой дорогой Ренато. Это снова вы? Я думал, вы на пути в Кампо Реаль, – удивился Педро Ноэль.

– Действительно, вчера я намеревался туда вернуться, но не послушал вашего совета и потратил несколько часов.

– Вы искали Хуана, да? Я это понял. Вряд ли Д'Отремон последует чьему-либо совету.

– И ведь я нашел его. Убедился в правильности ваших сведений. В грязной таверне порта я наблюдал за его дракой, как он защищал свои права по закону сильного, как прокладывал путь среди врагов. Это грустно, но признаюсь, я восхитился им.

– Восхитились им?

– Парадокс, не правда ли? Любопытно, но в нем есть какая-то странная притягательная сила.

– Да. В жизни есть странные вещи и любопытные случайности, – подтвердил задумчиво Ноэль. – Думаю, есть таинственная и неизвестная нам сила, которая бессознательно нами управляет. Провидение, случайность, рок. Вы говорили с Хуаном?

– Я попытался, но тот не хотел слушать. Думаю, он испытывает ко мне то же чувство презрения, как и в двенадцать лет.

– Возможно, хотя под кажущимся презрением скрывается и многое другое. Но вернемся к случайности. Только что я узнал, что наш неугомонный Хуан передан в распоряжение властей. Арестовали его корабль при отплытии. Мужчина, которого он ранил в драке, потерял много крови и находится в тяжелом состоянии. Много свидетелей утверждает, что Хуан проиграл ставку и не захотел платить. Раненый взыскатель долга обвиняет его в попытке убийства.

– Но этого не было! – пылко заверил Ренато.

– Эти скользкие типы всегда легко отделываются; неожиданно они оказываются под покровительством закона, судьи же взыскивают с других по старым счетам.

– Это несправедливо! – возмутился Ренато и решительно воскликнул: – Ноэль, вы друг всех судей, властей и чиновников. Вы предложили свою помощь, и я хочу незамедлительно ею воспользоваться. Хочу помочь Хуану!

Сначала Педро Ноэль посмотрел на Ренато с искренним удивлением, а затем с нескрываемой благодарностью, которая смягчила нарочито суровое выражение лица. Казалось, что он был готов пожать ему руку и поблагодарить. Но тут же дал задний ход с достаточным благоразумием пожившего человека, выходя из трудного положения заурядным восклицанием: