– Так значит Михаил Александрович видел вас с Александром Николаевичем здесь, в Высоком?
– спросила как-то Анна.

– Да, вот с тех самых пор он оставил своё занятие навещать меня.
– утвердительно кивнула Репнина.

– Он приезжал к нам в поместье и говорил с Владимиром — кажется, это было несколько недель назад. Правда, муж не стал волновать меня и скрыл детали состоявшегося разговора.

– Думаю, Миша хотел, чтобы вы с Владимиром Ивановичем наставили меня на путь истинный. Или зареклись ездить ко мне.
– недовольно пробормотала Наташа.
– Брат, кажется, надеялся, что от меня все отвернутся, когда узнают о моих отношениях с Его Высочеством, дабы мной было легче манипулировать.

– Возможно.
– вздохнула Анна.
– Но я верю, что он одумается, и вы обязательно помиритесь. Мне кажется, для Вашего счастья, Натали, не хватает только любимого брата рядом.

– Так и есть: мы с ним с детства очень привязаны друг другу и никогда не ссорились больше, чем на пару часов. А тут — я его уже больше месяца не видела.

– И он даже не поздравил Вас с Рождеством?

– Лиза навещала меня на следующий день и передавала тёплые пожелания от них обоих. Но я так думаю, что поздравление от Миши она добавила от себя, чтобы не расстраивать меня.

– Ох, Наташа, я искренне желаю, чтобы вы с Михаилом Александровичем поскорее помирились! Я буду молиться об этом каждый день!

– Спасибо, Ани! Я тоже прошу об этом у Всевышнего ежедневно, равно как и молюсь о здоровье Александра Николаевича и всей царственной семьи!

Возвращаясь в этот день из Высокого домой, Анна поймала себя на мысли, что всё чаще восхищается Натальей Репниной. «Она, помимо бесспорной красоты и ума, наделена добрым и любящим сердцем, что даже важнее.
– размышляла барышня, поплотнее закутываясь меховой шкурой.
– И, кажется, и впрямь у них с цесаревичем глубокое серьёзное чувство, а не мимолётный роман, как мы все думали. Хорошо бы и Михаил понял это!»

На этих мыслях Анна грустно покачала головой, так как вспомнила давно ушедшую боль, которую ей нанёс Репнин, узнав, что она не благородная девица, а обыкновенная крепостная, а также его взгляд, полный ужаса и отвращения.

***

Приехав одним погожим февральским днём от губернатора Двугорского уезда к себе домой, Михаил увидел царскую карету, стоявшую напротив белоснежных колонн усадьбы. У него мелькнула слабая мысль, что это император пожаловал с визитом, однако он быстро её отмёл: Николай Павлович в последнее время мало интересовался семьёй Долгоруких, а все поручения передавались Мише многочисленными помощниками Его Величества. «Значит, к нам пожаловал его сын. Интересно, зачем? Впрочем, я кажется знаю о причине его появления здесь!» - угрюмо подумал князь.

Тем временем повозка Репнина тоже подъехала ко входу. Отворив дверцу, Миша вышел с воинственным видом. «То, что он — будущий монарх, не даёт ему права делать, что ему вздумается и играть чувствами Наташи! Я непременно выскажу свои соображения по поводу их отношений! Если она не понимает, а отец не может приехать и вмешаться, то я, как брат, просто обязан что-то предпринять. Быть может, мои слова подействуют на Его Высочество, в результате чего он оставит сестру в покое!» - самонадеянно думал он, входя в дом, где прямо с порога его поймала Елизавета Петровна.

– Миша, к нам пожаловал Александр Николаевич и сказал, что ему необходимо увидеться с тобой по важному делу.
– проговорила тихо супруга, уводя Репнина в сторону.
– Я ему ответила, что ты уехал по делам и возможно воротишься нескоро. А он изволил ждать в гостиной, где сейчас и находится.

– Спасибо, Лиза.
– ответил Михаил, снимая пальто и шляпу.
– Тогда я сразу к нему и пойду.

– Ты думаешь, он приехал поговорить о Наташе?
– осторожно спросила жена.

Репнин молча кивнул. Княгиня почувствовала недоброжелательный настрой, с которым её супруг собирался вести беседу с наследником престола.

– Прошу тебя, не делай опрометчивых поступков. И обязательно подумай, прежде чем что-то сказать Его Высочеству.

– Всё уже передумано по сотне раз. Я давно принял решение относительно этой ситуации.
– Репнин был непреклонен. Поцеловав жене руку, он развернулся и пошёл на встречу с нежданным гостем.

***

Александр Николаевич сидел на небольшом диванчике и изрядно нервничал. Сколько бы он не готовился к предстоящему разговору, как часто не пытался представлять: что он скажет брату Наташи, какие доводы приведёт — всё казалось ему пустым и бесполезным. За прошедшие два года он успел узнать князя Михаила Репнина настолько, насколько это было возможно. Ещё во времена придворной службы последнего, цесаревич заметил чрезмерный перфекционизм и упрямство, проявлявшиеся в характере Миши в самый неподходящий момент. При всей неоспоримой честности, доброте, умении пылко влюбляться, искренне дружить, Репнин зачастую позволял себе довольно резкие суждения, ранящие тех, кому они предназначались. Александру казалось, что для князя мир был разделён на белое и чёрное, а тона и полутона жестоко отметались и считались чем-то незначительным. Миша всегда хотел быть правильным или, по крайней мере, выглядеть таковым. И требовал этого от окружающих. Однако, люди неидеальны — необходимо принимать это, что, как казалось цесаревичу, давалось Михаилу с огромным трудом. Но наследник престола твёрдо решил помирить Репнина со своей любимой, поэтому был настроен использовать весь свой талант убеждения, о котором часто говорил ему Жуковский. И как только представилась возможность отправиться в здешний уезд по делам — он тот час же велел на обратном пути завернуть в усадьбу Долгоруких.

Не в силах больше усидеть на месте от волнения, цесаревич встал дабы пройтись по комнате, чтобы размяться, как дверь отворилась и появился Наташин брат.

– Добрый вечер, Ваше Высочество.
– сказал Михаил всё тем же ледяным тоном, что и во время их короткой встречи в Высоком, и учтиво поклонился.

– Добрый вечер, князь.
– Александр подошёл и протянул руку. Последовало жёсткое рукопожатие.

– Чем обязан столь неожиданным визитом?
– решил сразу перейти к делу Репнин, не размениваясь на пустую болтовню.