Осветитель метил прямо в сердце проблемы, а потому он был идеальным собеседником. Он сразу откинул весь ненужный мусор и ухватился за главное. Именно это и нужно было настоятельнице, и она порадовалась, что её гостем стал господин Монтоги. Довольно кивнув, женщина прокряхтела:

– Он прав. Мой дар предвидения сейчас за пределами обсуждения. В письме сказано, что я знаю какую-то тайну об одном из Шести королей. Эта новость должна была привести ко мне хотя бы одного доверчивого и заинтригованного старейшину, - она снова зашлась кашлем.

В этот раз приступ был сильнее, и тщедушное тельце едва не сложило пополам. Служительницы кинулись на помощь болезненной госпоже. Одна поправляла подушку, придерживая женщину за плечо, а вторая тёрла ей грудь.

– Вот так… мне и приходится жить, - спустя какое-то время выдавила настоятельница.

– Старейшинам нет дела до Шести, - невозмутимо сказал Саратох, будто разговор и не прерывался. – Они вообще стараются поменьше о них думать и вспоминают об их существовании, лишь когда начинается война. Вбивать юным гражданам страх и презрение к королям демонов – задача Церкви Терпящей.

– А я думала, Lux Veritatis даже во сне видит лица этих тварей. Теперь ясно, почему никто из старейшин не откликнулся на мой призыв.

– Но я же не зря проделал весь этот путь, правильно? Что вы хотели рассказать старейшинам?

Провидица погрозила ему пальцем, едва двигая непослушной рукой. Платок на её голове съехал назад, открывая взору изъеденную огнём безволосую голову. Вообще-то ожоги лечились магией, и в самых удачных случаях даже шрамов не оставалось. Единственное, что целебная сила Церкви не могла излечить, – это увечья от особого огня. Самого редкого и самого горячего, источником которого являлись всего лишь шестеро существ в мире.

– То, что я скажу, прозвучит ещё более невероятно, чем слухи о моих способностях и якобы предназначении, - выдавила женщина. – Прислушаться к предупреждению или недоверчиво посмеяться – дело ваше. Настаивать и убеждать вас в чём-либо я не стану.

– Госпожа, ограничьтесь парой фраз, - вставила служительница. – Эта беседа утомит вас. Это… опасно для жизни.

– Я не доверяю абсурдным заверениям, но я верю, что вы, настоятельница, стремитесь помочь. Вам нет смысла лгать. А потому я внимаю.

– Ну так внимайте, - хрипло выговорила женщина. – Природа зло посмеялась над нами. У одного из Шести есть дочь.

Осветитель нахмурился, а две служительницы удивлённо переглянулись. Настоятельница скривила губы и подалась немного вперёд.

– Это невозможно, - спокойно сказал Саратох. – Эти шестеро демонов – уникальные в своём роде существа. Я изучал хроники, и мне известно, что они пытались создать кого-то, похожего на них. Всё без толку.

Мужчина с содроганием вспомнил живописные описания ритуалов и прочих мерзостей, до которых опускались короли Нижнего мира. Будучи единственными бессмертными созданиями, они стремились передать свои способности кому-то ещё. Если бы в мире появились другие такие же, как эти Шестеро, человечество было бы обречено. Но Терпящая распорядилась своими дарами мудро, и больше шести могущественных бессмертных в Клепсидре не стало. Однако короли не смирились и искали обходные пути. Они пытались наделить других демонов своими силами через кровь и ткани, заставляя подчинённых есть их тела. Проводили кровавые ритуалы, хотя точного подтверждения этого нет. Похищали человеческих женщин и терзали их тела, но ни одна из них не была оплодотворена. В некоторых людей вживляли зародышей демонов, но и этот способ с треском провалился. Природа была умна и непреклонна.

– Всё так, - не стала спорить настоятельница. – И я бы ответила вам то же самое, если бы не видела дитя своими глазами. У меня нет объяснения этому явлению. Я просто знаю, что она была наполовину человеком, наполовину демоном.

– Полукровки ещё встречаются в наше время, хотя Церковь активно чистит землю от этой мерзости. Ваше дитя могло быть ребёнком любого демона.

– Если бы не умело разжигать белый огонь.

Служительницы, казалось, перестали дышать и во все глаза смотрели на госпожу.

– Вот как всё было, - сухо отчеканила провидица. – В то время кто-то из Шести бродил по нашей земле, и решили, будто ребёнок одержим. Логично, не правда ли? Все, кто хоть что-то об этом знали, погибли. Сгорели заживо. Я была слепа, Осветитель. Но теперь я оглядываюсь назад и вижу, что это была не одержимость. Этот ребёнок – дитя нашего врага. И я знаю, что она дышит нашим воздухом. Я найду её, и мой дар мне в этом поможет.

Саратох с сочувствием смотрел на выжившую из ума настоятельницу Катрию. Похоже, страшный пожар не только превратил её тело в обугленный кусок плоти, но и повредил рассудок. Женщина сама походила на одержимую, непослушными пальцами хватавшей воздух, как будто пыталась дотянуться до чего-то, видимого только ей. Он оказался прав: женщине не было смысла лгать. Она говорила правду – ту, в которую сама верила, но которая не соответствовала объективной действительности. Увы или к счастью…

– Это был демон, настоятельница, - произнёс господин Монтоги. – Ребёнок был одержим. Это единственный возможный вариант. Вас опалило пламя самого короля, а не его мифического дитя.

В эту самую секунду облик опытного воина померк, и слепая настоятельница увидела несмышленого мальчишку, запертого внутри собственных предрассудков. Удручающее зрелище. Однако…

– Все проходят через это, - сказала Катрия. – Каждый птенец начинает жизнь в скорлупе, и ему кажется, будто это – весь мир. Он даже не представляет, что за пределами яйца есть что-то большее и гораздо более значительное. Но скорлупа трескается, выпуская птенца на волю. Вы ещё не вылупились, господин Монтоги, но я вижу, что вы близки к этому. Вы станете моим ценным союзником. И именно вы будете тем, кто поможет остальным незрелым птенцам вылупиться, если мне не хватит красноречия…