– Вы меня вычислили, это вызывает уважение. Но зачем сдали меня Тюленичеву? Чего добились? Гораздо грамотнее было бы установить за мной слежку. А теперь вместо меня одного пришлют трёх агентов, про которых вы не будете знать. Вы же не думаете, что место, где зарождается Магия, оставят без наблюдения другие страны?

– Я не контрразведчик, мне эти тонкости неведомы. Я знаю одно - мы будем безжалостно избавляться от всяких наблюдателей. Это наша родина, и мы её будем защищать. В прошедшей войне можно было убедиться, что мы это умеем.

– Лучше поразмышляйте на досуге, почему за все эти годы никто из дальнего зарубежья не попытался установить с вами нормальные цивилизованные дипломатические отношения. Зато меня мгновенно завербовали для нелегальной работы, как только вы скинули Жреца.

Больше всего мне хотелось выхватить у кого-нибудь из парней шпагу и проткнуть насквозь этого самодовольного мерзавца. Прямо в пузо ему! Он же предатель, как его Лёня отпустил?! Продался и теперь ещё поучает, ребусы загадывает! Но он уходил прогулочным шагом, а я чувствовал, что мы не раз ещё встретимся. Я точно это знал, у Наташки что ли предвидеть научился? Иди-иди, мы ещё разберёмся, кто тебе шифровки передавал.

И тут комендант, он же бывший директор интерната и он же бывший шпион крикнул мне через плечо, словно прочитав мои мысли:

– Да, и не подозревайте, пожалуйста, в государственной измене этого бедолагу, скульптора, - комендант открыто насмехался.
– Он действительно думал, что украшает постамент шумерской письменностью. А вот кто ему подсунул этот текст, я вам не скажу.

***

– Молодец, девочка, я в тебе не ошибся, - сказал Максим. Он неловко выбрался из подвала и впервые за много лет дышал воздухом Зоны.

– Какая я тебе девочка?
– угрюмо спросила Яра.
– Я тебя вообще впервые вижу.

Маленькая избушка понемногу заполнялась народом. Ольга с Наташей сразу принялись перебинтовывать ноги Гэндальфу. Он ругался в полубреду, и Максим спросил:

– А ему не хочешь помочь?

– Не к спеху, как будто, - ответила Яра и вышла во дворик. Зона была прекрасна. Светило солнце, лёгкий ветерок гнал запах озона, от аномалий не осталось и следа. Рядом шумел Бумажный лес, и всё это принадлежало теперь Ярославне Шуйской, магу невероятной силы, бывшему агенту Организации Желаемого Будущего.

На крыльцо выскочила пожилая измождённая женщина в ветхом синем халате.

– Доченька!
– воскликнула она и бросилась обнимать Яру.

– Здравствуй, мам, - сдержанно сказала Яра и отшатнулась. Ей была неприятна эта женщина, пахнущая сыростью. И остальные люди в синих халатах ей не понравились. Они были растеряны и нелепы на фоне блистающей яркой зеленью новой Зоны. И под ярким голубым небом они тоже были нелепы. Вообще, в этом мире они смотрелись лишними, от них хотелось как можно быстрее избавиться.

– А где папа?
– вежливо спросила Яра.

– Так вот же он!
– воскликнула женщина и указала на седого мужчину в круглых очках.

– Привет, дочка, - спокойно сказал он.

– Привет.

– Что дальше делать будешь?

– Пока не знаю. Сначала подрасти, наверное, надо.

– Правильно, не торопись.

– А куда мне теперь торопиться?
– спросила Яра и пошла прочь.

– Ярочка, а мы?
– окликнула её мать.

– Вы?
– Яра удивилась.
– Ну, вот вам. Живите.

Она кивнула, и все увидели, что на месте полуразвалившейся избушки зомби стоит роскошный особняк. Рядом возникло озеро. Бумажный лес превратился в благоухающий сосновый бор. В озере плавали белоснежные лебеди.

– Побудь с нами. Мы так по тебе истосковались.

– Странно. Сперва бросили в Зоне подыхать, а после, значит, тосковали?

– Не говори так, - одёрнул её отец.
– Так было надо. Ты же ничего не знаешь! Мы тебя спасали.

– Ну, вот и спасли, - сказала Яра и решительно пошла в сторону Крепости.

– Ярочка вернись!
– закричала мать.
– Мы же не могли выйти, пока ты не придёшь!

– Она ещё вернётся, - успокаивая её, сказал отец.

– Никогда не вернётся, - прошептала Наташа.

***

Подготовка к турниру была закончена. Зомби, как главный арбитр соревнований, получил право выхода из Крепости и теперь важно слонялся между праздничных шатров. Лиза обрядила его в зелёный камзол, ярко-красный жюстокор и башмаки с изумрудными пряжками. От шляпы он наотрез отказался, грел голый череп на солнышке.